Фронтовой дневник (1942–1945). Василий Цымбал

Вернулся домой в 12 часов ночи. Вчера же получил письмо из Ейска, там находится отец Горского. Он мне и пишет. Очевидно, там и все старые знакомые.

      Сегодня с утра стоял на часах у моста. Моя знакомая верба распустилась и зеленеет, хотя шел дождь. Вчера, идя в баню, я видел, как замечательно цветут ультрамариновые подснежники и, как яичные вареные желтки, одуванчики. Абрикосы тоже зацветают.

      Сегодня наши наступали на Крымскую. Утром усиленно била артиллерия, летала бомбить наша авиация, в основном почему-то «кукурузники116» и сопровождавшие их «ястребки» старой системы – тупорылые117. Сейчас затишье. Результаты неизвестны.

      15 апреля 1943 г.

      Вечером мне повезло. Мой пост находится между двумя столовыми комсостава. У проходящей официантки я попросил купить мне что-нибудь поесть. Она сказала, что отпуск питания производится только по талонам для комсостава. Возвращаясь, она в газете принесла мне гр. 300 хлеба, гр. 500 пшеничной каши и гр. 200 жареного судака. Все, конечно, бесплатно. Я тут же на посту все это с большим аппетитом съел, но насыщения не почувствовал.

      С часу ночи и до 7 утра я стоял там же, где сейчас. Здесь на посту украдкой и произвожу эти записи, т. к. в караульном помещении мешают, и некогда – дорожишь каждой минутой, чтобы поспать, иначе будешь страдать на посту.

      Надо мной расцветает груша, под нею цветут и нежно пахнут фиолетовые фиалки. Я несколько штук сорвал и положил в коробку с табаком, и от этого, как мне кажется, плохой табак стал лучше, душистей.

      В огороде зеленеет клубника и сплошным зеленым ковром порядочная грядка ржи. Светит солнце, но по небу похаживают тучки, иногда подувает легкий, но довольно прохладный северо-восточный ветер. Ночью я мерз и всю смену ходил взад-вперед. Луна зашла часа в 4, и сразу всё стало темным, неразличимым. Через полчаса на востоке небо слабо забелелось, постепенно стало светлеть, отчетливей стали силуэты ближних хат. Дальше небо стало желтовато-лимонным, проступили силуэты дальних хат, на передних отчетливо стали видны ставни, на огородах выступили плетни, пни. Потом небо стало розоветь. Где-то пиликнула проснувшаяся птичка, ей откликнулась другая, третья. Хавакнул несколько раз перепел, зачирикали вылезшие из-под стрех воробьи – и начался утренний разноголосый птичий концерт. А небо на востоке стало совсем розовым, тучи отодвинулись на запад и тоже порозовели. Загорелась утренняя заря, свежая, яркая, как хорошо созревший арбуз. Но солнце еще не встало. Последний раз где-то недалеко пробомбил фашистский стервятник, один из тех, которые бомбили всю ночь ближние станицы, и убрался куда-то в свое логово, откуда, как сова, снова вылетит на хищную охоту следующей ночью.

      Наконец на востоке появилась золотистая переливающаяся и быстро растущая полоска солнца, брызнули золотые лучи, глазам стало больно смотреть на восток. Через несколько мгновений полностью взошло солнце, наступило утро, началась обычная военная жизнь. Наш самолет-разведчик пронесся с юго-запада на восток над самыми крышами хат, и через несколько минут уже понесли наши бомбардировщики «утренний завтрак»

116

«Кукурузник» (разг.) – самолет У-2 (с 1944 г. По-2) – многоцелевой биплан, созданный в 1927 г. Самый массовый самолет времен Великой Отечественный войны.

117

«Ястребок» (разг.) – боевой самолет Як-1.