Нулевая жертва. Александра Громова

не видел. Зато кровавую полосу, вытекающую из-под шин «КамАЗа», следователь заметил невооруженным глазом.

      – Вот черт! – воскликнул Юмин.

      Такого исхода погони он не ожидал.

      Глава 2

Он

      Глухой стук колес разбивал тишину мокрого от дождя хвойного леса.

      Сквозь лесной массив была давно проложена железная дорога, по которой курсировали пригородные поезда. Иногда вдоль насыпи щебня проходили люди, которым было неудобно добираться на электричке, ведь их дом находится ближе, чем предыдущая остановка. И иногда в самые темные дебри леса забредала легкая добыча для охотников. И он был такой добычей.

      Он знал это место как свои пять пальцев. Каждый камушек, листочек и дерево. Здесь он провел больше всего времени – в одиночестве, рядом с прогнившим мхом и запахом сырости. Запахом страха и могущества.

      – Она меня бросила, – едва слышно промолвил он, вглядываясь вглубь леса.

      Еще не до конца опавшая крона лиственных деревьев что-то шептала ему. Он легко уловил знакомый напев одиночества, который отголоском соловьиной трели отдавался в его висках.

      – У нее не было выбора. Она бы все равно нас кинула! – Его голос изменился, будто другой собеседник внедрился в рассудок мужчины.

      – Глупость какая-то.

      Быстро прекратив лишенный смысла спор, он перевел дыхание и замолк.

      С кем он переговаривался? Он не знал. Голос в его голове появлялся лишь тогда, когда он колебался. Но сейчас это было неважно.

      Важно лишь то, что все его мысли и мысли второго голоса сводились к желанию вновь испытать прилив эйфории. Почувствовать, как он погружается в собственный выдуманный мир радости, блаженства. Он знал, что это биохимическая реакция в головном мозге. Ему хотелось вновь ощутить, как эндорфин соединяется с рецепторами нервных клеток, создавая ощущение бегущих мурашек по коже, импульсы, передающиеся дофамином по отросткам клеток. И он также знал, что если увеличить дозу эйфории без вмешательства медикаментозных препаратов, то эффект лишь усилится. И это была самая сладостная часть его желаний. И этого он возжелал сейчас больше всего.

      Мужчина сглотнул тягучую слюну, которая мерзко проскочила по гортани, оставив после себя гадкое послевкусие. Он еще раз посмотрел в сторону леса, развернулся и устремился прочь. Шум листвы сопровождал его, как самого почетного гостя леса. Ноги сами несли к машине, которая была оставлена на обочине.

      Через двадцать минут он вышел на опушку, где правее лежало поваленное дерево. Мужчина взглянул на наручные часы, которые показывали двадцать минут одиннадцатого. Нужно ехать домой, смыть с себя пыль этого никчемного дня и постараться уснуть. Так он и поступит. Наверное. Заглушить в себе желание эйфории было слабым. Нужна сильная доза эмоций, но где ее взять, он сейчас не знал.

      Открыв машину, он сел на кожаное сиденье и, захлопнув дверь, еще с минуту сидел неподвижно, положив руки на руль. В салоне