Общество мертвых и исключительных. Анви Рид

покачала головой.

      – Мистер Льюис талантливый инженер и умело создает всякие механические штуки. Он помог восстановить половину собора. Без него у нас не было бы ни учебного крыла, ни библиотеки, ни даже крипты, в которую никто до сих пор не спускался.

      Соль обвела руками стены. Выпрямила затекшую спину и поправила тяжелую сумку на плече, из которой утром забыла достать учебники.

      – Студентам запрещено использовать способности, а преподавателям – можно? – Эбель помогла вытащить волосы Соль, застрявшие в серебряной застежке от сумки, пока она проклинала свои длинные косички – за то, что они вечно ей мешают.

      – Только по необходимости. Пристройка к храму была очень нужна. – Соль с легкостью считала иронию в словах Барнс. – Мы все равны. И все живем по правилам. Если кому-то требуется помощь, то помогаем. Неважно, применяя способности или нет.

      – Охотно верю.

      Эбель, не дожидаясь Соль, направилась вдоль коридора и прошла кабинет истории и филологии.

      – Я говорю правду! – проворчала ей вслед Соль. – И каждый тебе это подтвердит.

      Никто бы этого не подтвердил. Все, в обход правил, тайно использовали свои способности. Кроме факультета «особо опасных скур». Таких в академии было всего двое, но контролировали их словно преступников, которых готовят к смертной казни. Какое большое зло и кому они сделали, никто не знал. Но Соль была рада, что за особо опасными так следят. Равенство равенством, но инстинкты самосохранения никто не отменял. Один из особо опасных, например, мог внушать мысли одним лишь взглядом. Мог заставить делать то, что ты делать не хочешь.

      – Мы можем использовать силы только на специальных уроках, где практикуемся и учимся совладать с тем, чем «наградил нас дьявол». – Соль нагнала Эбель и продолжила: – Все зависит от факультета. Подожди немного, Дебора распределит тебя, а пока я расскажу о правом крыле. Тут нас обучают гуманитарным наукам. А в левом крыле сидят душные заучки с кучей таблиц и цифр. А, – вспомнила Соль, – еще убийцы, препарирующие животных! Один химико-биологический кабинет чего стоит. Там на стенах висят и лягушка расчлененная, и мышь.

      – И, будь твоя воля, – мистер Льюис. – Эбель сунула руки в карманы.

      Соль сразу зашикала и, тихо хихикая, повела ее подальше от левого крыла с препарированными животными.

      Соль поступила в академию только в прошлом году, но уже наизусть выучила расположение всех дверей и окон. Она с легкостью прошла бы по коридорам с завязанными глазами и, ни разу не споткнувшись, добралась бы до нужного места. Она помнила каждый витраж, каждый скол на каменной кладке в соборе и каждую торчащую щепку в деревянных партах. Находила все по запаху.

      Сладковатому, как духи мисс Моретти, – в кабинете искусств; затхлому и пыльному – в небольшой старой библиотеке; и кислому, будто старые бинты, – в кабинете философии. Она понимала, что находится на паре по риторике, когда лучи солнца, прорываясь