Элиас. Алиса Мейн

прядь волос, нарочито безмятежным голосом сказала:

      – Прости, но здесь нигде нет надписи «Не садиться. Собственность Элиаса Митчелла».

      Молодой человек перестал щуриться и задрал подбородок:

      – Досадное упущение.

      Несколько мгновений мы молчали, сверля друг друга недовольными взглядами. Наконец, мне это надоело.

      – Ждешь, когда я уйду?

      Элиас медленно кивнул.

      Плотно сжав губы, я схватила мобильный со скамейки, встала и пошла к выходу из сада.

      – Ты слышала наш разговор с Алексом на кухне.

      Я остановилась. Это вполне заслуженно прозвучало не как вопрос. Отрицать правду смысла не было.

      – Да, слышала, – сказала я, обернувшись. Элиас продолжал стоять на том же месте и смотреть на опустевшую скамейку. Я прождала с полминуты, полагая, что он скажет что-то еще. Так ничего и не дождавшись, нетерпеливо всплеснула руками и слегка повысила голос:

      – И что?

      Митчелл выдержал еще одну мучительную паузу и произнес:

      – Надеюсь, ты сделала это ненамеренно. Не хотелось бы, чтобы брат был влюблен в девицу, имеющую привычку подслушивать чужие разговоры.

      Захлестнувшая обида спазмом сжала горло.

      Не говоря ни слова, я развернулась и быстрым шагом направилась к выходу.

      Пустовавшие до этого столы уже были заставлены напитками и блюдами с закусками. Под окнами дома стояли большие колонки, из которых негромко играла незнакомая мне мелодия.

      Из-за угла показался Алекс. Увидев его, я облегченно вздохнула.

      – Линда! – воскликнул младший Митчелл, заметив меня, и, как обычно, засиял улыбкой. Он тоже уже успел переодеться: на нем была темно-синяя рубашка с закатанными рукавами и черные джинсы. – Я хотел пойти тебя искать, но отцу понадобилась помощь с мебелью, поэтому отправил за тобой Элиаса. Гости уже начали подъезжать.

      Я молча подошла к нему и крепко обняла.

      – Э… – рассеянно протянул он и приобнял меня в ответ. – Все хорошо?

      – Да, – пробормотала я ему в грудь и глубоко вдохнула, наслаждаясь запахом одеколона.

      Спустя час задний двор Митчеллов заполнился людьми: взрослыми, пожилыми, молодыми, даже детьми. Роуз не успевала принимать поздравления, как прибывали все новые и новые гости.

      Я чувствовала себя не в своей тарелке и радовалась только тому, что почти не привлекала внимания. Возможно, я была бы совсем незаметной, если бы не проходивший мимо несколько раз мистер Митчелл, который подбадривающе мне подмигивал, и не перебегавший от гостя к гостю Алекс, который успевал дарить мне мимолетные поцелуи.

      Я остановилась возле круглого столика с канапе. Алекс был занят разговором с высоким седовласым мужчиной. Старшие Митчеллы что-то горячо обсуждали с незнакомой мне пожилой парой. Селена откровенно заигрывала с атлетически сложенным красавчиком, а Элиас мило улыбался миниатюрной девушке в босоножках на высокой платформе, которые хоть сколько-то компенсировали ее небольшой рост.

      Я замерла. Элиас, оказывается, умел не только обаятельно улыбаться (хотя «обаятельный» и «Элиас» – два совершенно несовместимых понятия),