Дюна: орден сестер. Кевин Дж. Андерсон

мемуары Агамемнона, я видел, как генерал-кимек искажает историю. Мне потребовалось много времени, чтобы понять – люди не ценят правду, она им не нужна. С другой стороны, машины очень много потеряли бы, если бы сознательно использовали для своих выводов ложные данные.

      Гилберт коротко рассмеялся.

      – Думаю, оскорбления тебя развлекают.

      Робот подумал.

      – Сотрудники моих лабораторий и домашние рабы веками ненавидели меня. Даже Серена Батлер меня презирала, а ведь она всегда была одной из моих любимиц. Только ты, Гилберт, понял мою истинную ценность.

      – И даже я все еще учусь, – ответил Гилберт.

      На самом деле он читал историю и знал по собственным наблюдениям, что робот действительно совершил большинство приписываемых ему ужасных поступков.

      Эразм нетерпеливо велел:

      – Открой книгу. Хочу прочесть, что говорят обо мне батлерианцы.

      Гилберт послушно переворачивал страницы, чтобы Эразм мог просканировать и воспринять содержание.

      – Ага, не знал, что у батлерианцев есть доступ к моим лабораторным журналам. Значит, после битвы один журнал нашли у Коррина? Я рад, что мои записи сохранились, хотя меня тревожит, что автор – и, вероятно, читатели этого тома – может делать столь нелепые выводы из моих тщательно исследованных данных. Думаю, я лучше понимаю страдания человека, чем сами люди, – сказал Эразм. Гилберт представил, как тот качает своей прекрасной флометаллической головой. – Но если бы ты смог найти мне подходящее тело, я бы продолжил свою работу.

      – Ты знаешь, что сейчас это будет неразумно.

      Хотя он любил независимого робота за невероятные возможности, которые тот перед ним открыл, Гилберт был очень осторожен и старался уберечь Эразма. При всем своем уме Эразм не вполне сознавал, с какими опасностями столкнется, если обнаружит свое присутствие. Вдобавок Гилберт не очень доверял ему – как знать, что он вздумает делать.

      – Жаль, что люди создали такой хаос, – сказал Эразм, изображая долгий глубокий вздох. – На протяжении тысячи лет правление машин было весьма успешным и прекрасно организовано. Боюсь, галактика больше никогда не будет прежней.

      Гилберт захлопнул «Тиранию робота-демона Эразма».

      – Не спорю, но ты упускаешь ключевой факт.

      – Ключевой факт? – Эразм как будто обрадовался. – Ну-ка поделись.

      – Бесполезно критиковать людей за восстание, катализатором которого стал ты сам. Непосредственной причиной падения империи машин был ты. Лично.

      Эразм как будто обиделся.

      – Как это? Возможно, я и внес небольшую лепту, сбросив ребенка Серены с башни…

      – Во всех отношениях, – возразил Гилберт. – Если бы не ты, машины не потерпели бы поражение. Ты бросил вызов Омниусу, поставив под вопрос верность людей-рабов, которые ранее не оказывали организованного сопротивления. Ты предположил, что сможешь заставить надзирателей выступить против машин. Ты посеял семя восстания.

      – Это был интересный эксперимент, – сказал