Первое правило стрелка. Сергей Мусаниф

обычного песка, и во всей этой чертовой бескрайней пустыне мне довелось угодить на участок площадью четыре метра. Здорово, да?

      – Что называется, не повезло. Сколько ты уже тут торчишь?

      – Два дня.

      – Ты звал на помощь?

      – А смысл? Я – Джавдет. Тут все в округе дали друг другу слово меня не трогать.

      – Что же ты такого натворил?

      – Долгая история.

      – Думаю, что так оно и есть, – согласился Джек. – Только за последнюю неделю меня просили не трогать тебя двенадцать раз. Мне неясна только одна деталь, и я был бы тебе очень признателен, если бы ты меня просветил. Я много слышал о зыбучих песках, и меня удивляет тот факт, что твоя голова все еще торчит на поверхности.

      – Это просто. Все дело в моей левой ноге.

      – Что особенного с твоей левой ногой?

      – Под ней что-то твердое. Подозреваю, что это булыжник или часть похороненной под песком скалы. Я все время стою на одной ноге, представляешь? Два дня на ней стою!

      – Повезло, – сказал Джек.

      – И не говори, – скорчил гримасу Джавдет. – Так ты дашь мне воды?

      – Зачем? Чтобы ты подольше мучился? Смерть от обезвоживания наступает примерно через неделю, два дня уже прошло. Если я сейчас дам тебе воды, то тебе придется страдать еще целую неделю, а если не дам – всего пять дней. Так к чему длить твои страдания?

      – Логично, – признал Джавдет. – Может быть, ты пойдешь еще дальше по дороге милосердия и просто перережешь мне глотку? И тогда страдания мои закончатся прямо сейчас.

      – Этого я сделать не могу, – сказал Джек. – Меня настоятельно просили тебя не трогать.

      – А я и забыл, – сказал Джавдет. – Извини.

      – Не стоит извиняться.

      – Тогда до свидания. Или, что будет точнее, прощай.

      Джек присел на корточки.

      – Ты можешь освободить руку? – спросил он.

      – Могу, а что толку? Держать ее все время над головой мне тяжело, а стоит только положить на песок, как ее тут же засасывает.

      – Если ты освободишь руку, я кину тебе веревку.

      – А как же твое слово меня не трогать?

      – Я кину тебе веревку, – сказал Джек. – А сам и пальцем к тебе не притронусь. Я не знаю, что ты натворил, но оставлять тебя здесь было бы слишком уж жестоко.

      – А ты потом не пожалеешь? И вообще, откуда я знаю, кто ты такой? Может быть, ты решил надо мной подшутить? Не стоит доверять человеку, в одиночку шляющемуся по пустыне…

      Конец веревки ударил Джавдета по лицу.

      – Должен тебе заметить, ты выбрал весьма странный способ путешествовать по пустыне, – сказал Джавдет. – Я видел людей, пересекавших пустыню в одиночку, но обычно у них был хотя бы один верблюд. А делать это пешком…

      – У тебя тоже не было верблюда, – сказал Джек.

      – Меня к этому вынудили обстоятельства. Я – Джавдет.

      – Ты уверен, что не хочешь рассказать мне долгую историю своей жизни? – спросил Джек. – Мне все-таки любопытно, что же ты такого натворил.

      Они шли по вершине бархана. Джек на ходу курил сигарету,