Тайна золотого остролиста. Юлия Арниева

ты же вернулась, – с усмешкой бросил он, снова заступая мне дорогу.

      – Я не добралась, – возразила я, мысленно выругавшись на болтливую тётку Марго, растрепавшую всем соседям подслушанный разговор. Теперь стали понятны эти завистливые взгляды и неприкрытая ненависть.

      – Тебя видел сын Рейнода, – уверенно заявил Пеппин, больно схватив меня за руку, – люди говорят, что ты проклята и принесёшь горе нашей деревне.

      – Я не проклята, а мальчишке показалось, – рыкнула я, вырывая руку из стального захвата. – Отпусти, у меня сын болен, я спешу.

      – Вот именно люди сказали, что ты частая гостья проклятого острова! И несчастный Жан жертва, а сейчас и Джереми, – протянул Пеппин, наслаждаясь моим испугом. – Я мог бы замолвить за тебя словечко, меня в деревне уважают.

      – Угу… и что потребуется взамен? – хмыкнула я, насмешливо взглянув на довольного мужчину.

      – Всего-то немного любезности с твоей стороны, – ответил лавочник, похотливо облизывая губы.

      – Я подумаю, – буркнула я, рванув к последнему домику на улице. Мне нужно время, и, кажется, я теперь знаю, где раздобыть телегу и лошадь, а также сделать запас еды.

      – Подумай! – крикнул вдогонку Пеппин.

      – Джереми, – тихо позвала я сына, войдя в единственную комнату, – Джереми.

      Но мальчик не отзывался. Сметая на своём пути колченогую табуретку, дырявую корзину, я практически упала на сына и замерла, боясь не услышать дыхание.

      – Жив… жив, – с облегчением выдохнула я, – мы справимся, ты обязательно выздоровеешь.

      Сменив на сыне мокрую одежду, я снова уложила прохладную тряпицу ему на лоб, чтобы сбить жар, и с тревогой заметила, что он так и не пришёл в себя.

      Но времени на раздумья не было. Достав из-под гнилой половицы небольшой сундучок с документами, я запихнула его в потрёпанный чемоданчик. Туда же убрала одежду сына и своё единственное платье из прошлого. Осмотревшись, сложила в мешок огненный камень, кастрюлю, нож, мешочки с крупой и муку. После, устало присев на табурет, я зло усмехнулась, разглядывая наше богатство.

      – Чуть не забыла, новые мне покупать пока не на что, – пробурчала я, доставая из кармана артефакты.

      И потрясённо уставилась на них, излучающих яркий золотой свет. Как такое возможно?

      Дрожащими руками, не раздумывая ни секунды, я быстро уложила один из камней на грудь Джереми и принялась ждать. Кусая губы, я молилась всем богам, чтобы сыну наконец стало легче. Лежащий на малыше камешек, что совсем недавно ослепительно горел солнечным светом, начал гаснуть. А на личико сына вернулся румянец, дыхание стало чище, исчез этот страшный хрип.

      – Нужен ещё один! – воскликнула я, чувствуя, как по щекам текут слёзы. Я положила рядом ещё один, а потом и ещё. Они все погасли, но впервые за три недели болезни сын, чуть приоткрыв глаза, посмотрел на меня с улыбкой и погрузился в исцеляющий сон.

      Аккуратно, чтобы не потревожить Джереми, я сняла с его груди потухшие камешки и сжала их в руке, шепча:

      – Спасибо… спасибо…

      Теперь