В Объятиях соблазна. Алеся Троицкая

глаза опасно сузились.

      – Элизабет, – голос его смягчился, стал почти ласковым. – Подумайте, прежде чем принимать опрометчивые решения. Вы ведь понимаете, чем рискуете, оставаясь здесь?

      Марко шагнул ещё ближе, нависая надо мной всем телом. Его тёмные глаза прожигали насквозь, от их пронзительного блеска мурашки бежали по коже. Жёсткие пальцы скользнули по моей щеке, убирая за ухо выбившийся локон. Его прикосновение, даже такое мимолётное, обожгло, будто клеймом отметило.

      Сердце зачастило, грозя пробить грудную клетку. Я судорожно сглотнула, пытаясь совладать с бешеным пульсом. Всё вдруг стало слишком острым, слишком ярким. Свет резал глаза, звуки оглушали, ароматы дурманили. Реальность дробилась на части, складывалась в причудливый калейдоскоп.

      По спине пробежала дрожь, рассыпаясь искрами вдоль позвоночника. Марко был так близко, что я чувствовала жар его тела. Магнетический взгляд пригвождал к месту, лишал воли. Каждый вздох давался с трудом, воздуха отчаянно не хватало. Голова шла кругом то ли от страха, то ли от странного, постыдного предвкушения.

      Всё нутро напряглось, словно перед прыжком в неизвестность. Незнакомый трепет зарождался в самой глубине, прорастал сквозь страх и смятение. Тело будто становилось чужим, отзывалось на близость Марко совершенно неподобающе. Жаркая волна прокатилась по животу, ударила в пах, вышибая остатки здравомыслия.

      Я тонула в урагане нахлынувших ощущений, захлёбывалась в круговерти противоречивых эмоций. Гнев и страх, стыд и желание, любопытство и смятение – всё смешалось в тугой клубок. Хотелось сбежать, скрыться от пронзительного взгляда… и вместе с тем остаться, понять, разгадать тайну, кроющуюся в янтарных глубинах.

      – Оставьте свои нелепые грёзы о рыцарях и замках, Элизабет, – процедил Марко, обдавая жарким дыханием мою шею. – Здесь вам не Англия с её ханжескими правилами. Управлять весёлым домом – не для нежных барышень. Так что подписывайте бумаги и убирайтесь восвояси, пока не стало слишком поздно.

      Грубость его слов отрезвила, точно пощёчина. Злость вскипела внутри, придала сил оттолкнуть Марко. Пошатнувшись, он отступил на шаг и расхохотался.

      – Надо же, какие мы пылкие! Даже любопытно стало… Ладно, Элизабет, как знаете. Поиграем по вашим правилам. Посмотрим, как вы запоёте, когда вся Италия, а потом и Лондон будут судачить о ваших похождениях.

      – Это не ваше дело, синьор Альвизе, – процедила я сквозь зубы. – Я сама властна над своей судьбой и честью. И не позволю ни вам, ни кому-либо ещё меня шантажировать!

      – Что ж, – протянул он, прищурившись, – похвальное упорство… для юной мисс. Поглядим, надолго ли вас хватит.

      Он неспешно скользнул взглядом по моему трепещущему, полуобнажённому телу, словно лаская и раздевая догола. Жар ещё сильнее опалил щёки, во рту пересохло.

      – Неделя, Элизабет. Всего неделя – и вы сами приползёте ко мне на коленях. Моля избавить от наследства. Если раньше не сбежите с воплями ужаса.

      Марко небрежно смахнул пылинку с безупречного сюртука и криво