Эльфийский бык – 2. Карина Демина

И работать.

      – Кем?

      – Доярами, – Черноморенко щелкнул, опять же кадр меняя. – Итак, вводная…

      – Это корова! – воскликнул Тимофеенко.

      – Считай, что это вводная корова! – Черноморенко позволил себе повысить голос. – Доярам положено знать…

      Он отер пот со лба.

      – У каждой коровы есть сиськи, – за прошедшие пару часов он прочел многое, в том числе и про коров, но теперь испытывал сомнения, нужно ли столь глобальное погружение в тему. – Точнее сиська.

      Молчание становилось напряженным.

      – Может, я вас удивлю, только в отличие от бабы, сиська у коровы одна. Но большая…

      – Вообще-то две, – донеслось с задней парты. – Только они срастаются.

      – А вот соска четыре…

      – Потому что каждая сиська разделена на два сегмента, передний и задний!

      – Кто это там такой умный?

      – Я, – привстал Матвей Завьюжный. – Просто тетка моя ветеринаром работала. И корова у была. Я вот…

      – Может, и доить умеешь? – Черноморенко даже обрадовался.

      – Только в теории… та корова злой была. Бодалась, – пожаловался Завьюжный. – Знаете, какая она здоровущая была!

      – Ну… ты тоже с тех пор подрос маленько. И чего в теории?

      – Ну… – Завьюжный поднялся. – Там-то все просто… садишься, берешь за соски и легонечко так раз…

      Он вытянул руки, показывая, как именно «раз».

      – Вообще-то аппараты давно придумали, – подал голос Тимофеенко. Ишь, неугомонный.

      – Может, и придумали, но доить придется вручную, – Черноморенко окинул собравшихся грозным взглядом. – Завьюжный, пойдешь за старшего. Иди вот, будешь рассказывать, как правильно коровам сиськи мять.

      – Не надо их мять! – возмутился Матвей, выбираясь из-за стола. – Нежно надо, с пониманием…

      Черноморенко поднял взгляд к потолку.

      – Главное, – донеслось с противоположного угла. – Что это коровы, а не косатки, а то Михрютин говорил, что скоро косаток выведут, которых тоже доить надо будет…

      – Да врал, небось.

      – Не, я тоже по телику видел, министр говорил…

      – Может, тренировка…

      – А ну тихо! – рявкнул Черноморенко и, окинувши подопечных взглядом, веско произнес: – А ты, Пергоев, постыдился бы. Родина скажет, и косатку подоишь!

      Вода закипала быстро. Маруся бросила картошку.

      – Что скажешь? – спросила она Таську, которая вернулась на кухню и занялась морковкой.

      – Ну… по крайней мере не сбежали. Уже плюс.

      – Плюс.

      – А ты что думаешь?

      – Сугубо по силе подходят… и парни вроде бы неплохие, но… – Маруся вздохнула. Картошка плюхалась в воду почти без брызг. Пар поднимался над кастрюлей, уходя в широкий зев вытяжки. Та тихо гудела. Таська поставила рядом массивную чугунную сковородку.

      – Страшно?

      – Не знаю… в том и дело, что нет. Какое-то вот… понимаю, что если ошибемся, то это все, конец, и не только нам. А все равно не страшно. Я дура, да?

      – Тогда не только ты.

      Таська