Сокровище. Трейси Вульф

взлетают вверх.

      – Я получил его не от них. А из-за того, что ты швырнул в меня того парня без всякого предупреждения, что ты с ним еще не закончил и мне надо завершить начатое.

      – Откуда мне было знать, что мыслями ты тогда был где-то далеко? – Джексон откидывается на спинку стула и складывает руки на груди в жесте, который слишком хорошо мне знаком. – К тому же разве люди кричат, когда что-то бросают?

      – Э-э, да, так делают все, – говорю я ему. – Это самое первое, чему ты учишься, когда играешь в мяч на детской площадке.

      Он изумленно хмыкает.

      – Вообще-то от этого веет скукой.

      Мы все смеемся, потому что разве может быть иначе?

      – Ну и кем же были те люди, которые на свою беду решили вас атаковать?

      Смех от этого вопроса сразу прекращается – во всяком случае, смеяться перестают два дракона и дракон-вампир.

      – При Дворе Драконов по трубам несется столько говна, – отвечает наконец Иден.

      – И что это за говно? – спрашиваю я, чувствуя, что у меня округлились глаза. – Нури и Эйден в порядке?

      – Пока что да, – говорит Флинт. – Но, если честно, мы не так уж далеко от начала полномасштабной гражданской войны между кланами драконов.

      – Гражданской войны? Как такое возможно? Мы же были там всего несколько месяцев назад на праздновании Дней сокровищ, и тогда все, как мне показалось, шло хорошо.

      – Вообще-то за несколько месяцев много чего может произойти, – замечает Джексон.

      – О чем ты? Какого хрена там происходит?

      – Кланы проявляют все большее недовольство – по их мнению, теперь, когда моя мать лишилась своего дракона, она не способна править. Они попросили ее отречься, но она отказалась, вот они и готовятся вынести ей вотум недоверия.

      Вотум недоверия? Против Нури, самой крутой драконши, которую только можно себе представить? Это кажется чем-то невероятным.

      – Но они же не смогут добиться своего, не так ли?

      – Не знаю. – Флинт берет воду Иден и залпом выпивает ее. – Их с каждым днем становится все больше.

      – Но должно же быть что-то такое, что Монтгомери могли бы предпринять, – говорю я.

      – Я не знаю, что тут можно предпринять. Похоже, остальные кланы хотят, чтобы мы все пошли к чертям. – Он произносит это небрежно, как будто это не имеет значения, но я вижу муку в его глазах, слышу ее в его нарочито бесстрастном тоне.

      – Чего они хотят, – рявкает Джексон, – так это чтобы ты перестал появляться при этом их драгоценном Дворе в обществе вампира. И чтобы их королева вернула себе свое драконье сердце.

      – Ни то ни другое им не светит, – со злостью бросает Флинт. – Им просто придется смириться с этим.

      – А как насчет твоего отца? – спокойно спрашивает Хадсон. – Он может править вместо нее?

      Флинт вздыхает.

      – В нем нет королевской крови, он просто носит титул короля, а этого недостаточно для того, чтобы взойти на престол вместо моей матери

      – Понятно. – Хадсон кивает, как будто это логично,