Огнетрясение. Анастасия Нуштаева

м оторвалась от зачетки, и сказала:

      – Сто.

      Ректор вздернул брови. Кира не обиделась его удивлению. Она и сама поразилась, что ей удалось закрыть Логику на сто. Хотя что странного – разве Кира когда-нибудь отказывалась от цели, не попробовав все возможные пути ее достижения?

      Ради этой оценки пришлось постараться. Преподаватель Логики в Академии Земли знал, что его предмет – самый бестолковый и нелюбимый у студентов. Поэтому самоутверждался, занижая оценки. На сто баллов вышла одна Кира. Кажется, за все время его преподавания. Сперва пришлось усердно учиться весь семестр и терпеть его ухмылки в классе, а потом, уже в густых сумерках майского вечера, его сухую ладонь на колене и удивительно влажные губы на своих губах. Дальше не зашло, но Кира испугалась самой себя, подумав, что, может, и не стала бы бросать свою затею, если бы все же зашло. Меньше всего на свете она хотела и на последний курс остаться в Академии Земли.

      – А ну, дай-ка.

      Кира отдала зачетку, и стала наблюдать за тем, как ректор изучает ее. Что он хочет там увидеть? У нее идеальная успеваемость. Идеальная. За все три года обучения в Академии Кира не получила ни одной оценки ниже максимальной. Даже девяносто девяти не было. В основном справлялась своими знаниями, но, конечно, не всегда ими.

      – Уникальный случай, – сказал ректор, откладывая зачетку.

      Он улыбнулся и Кира тоже улыбнулась. Когда ректор снова заговорил, Кира, стараясь действовать незаметно, вытерла о штаны вспотевшие ладони.

      – Ты лучшая студентка потока… Даже так: лучшая студентка за все потоки последних лет.

      Ректор ненадолго замолчал, давая Кире посмаковать этот комплимент. Но она не могла радоваться, пока не подтвердится то, из-за чего она так старалась.

      Однако, ректор с этим не торопился. Он выжидающе смотрел на Киру, словно ждал, что она начнет его благодарить. Кира не собиралась этого делать. Все ее успехи – результат ее действий. Единственный человек, которого она может благодарить за них – это она сама.

      – Знаешь, Академии Земли было бы не очень хорошо терять такого хорошего студента.

      Кира уже открыла рот, чтобы вспылить. Она почувствовала, как к глазам подбежали слезы. Три года идеально учиться, чтобы сейчас уговориться остаться одним этим предложением?

      Но ректор, увидев, как Кира готова взбелениться, сказал:

      – Но, конечно, уговор есть уговор… Просто я, честно говоря, не думал, что ты выполнишь условия.

      Кира кивнула без эмоций. Никто не думал. Только она в себя верила.

      – Никому за последние несколько лет не удавалось перевестись в Центральную Академию.

      Это Кира тоже знала. Но ее не пугали все эти фразы «ни у кого не получалось», «никто не осмелился», «никому не удалось», которые ей на протяжении последних трех лет говорили все: и мама с папой, и преподаватели, и одногруппники. Словом, те, кто знали о ее мечте… нет, цели – переводе в Центральную Академию. Самую престижную, среди всех учебных заведений. Попасть туда не просто. Практически невозможно. Ты либо обучаешься там по праву рождения, либо не суешься. Особенно если ты Земля.

      Но – Кира часто задавалась этим вопросом – почему нельзя быть первым среди тех, кто сделал что-то, что другим не удавалось? Вопрос ведь не в том, получилось ли у кого-то до тебя сделать что-то, чего тебе хочется. Вопрос в том, получится ли это у тебя.

      «Типичные Козерожьи суждения», – сказали бы Кире, если б она произнесла это вслух. Вот она и не говорила.

      – Так что поздравляю, – ректор снова улыбнулся, но в этот раз вымученно. – Отныне вы студентка Центральной Академии.

      Дальше ректор говорил что-то про документы, которые необходимы для перевода, копии личных удостоверений, медицинской карты и прочей бюрократии. Кира не слушала. А должна была – привычка слушать старшего за эти три года почти рабского повиновения стала крепкой, как заледеневшая земля. Но сейчас она просто не могла.

      Слезы все-таки побежали. Разумеется, это были слезы счастья. А еще напряжения, нервов и ужасающей усталости. Синяки под глазами занимали едва не бо́льшую часть лица, дела его сизоватым, словно у водных. Кто-то из одногруппников шутил, что с таким бледным лицом Кире и правда не место среди земляных, по природе своей более смуглых, словно вечно загорелых.

      Но она и так уже давно чувствовала, что не вписывается сюда. Но одиночество никогда ее не расстраивало. Наоборот, это было источником ее силы. По крайней мере Кира так думала.

      Нет, неужели она и правда смогла? Все эти три бесконечных года, и вот, он, конец…

      То есть, конечно, это не конец. Это самое начало.

      Глава 1

      Кира

      Кира думала, что она не барахольщица, и что вещей у нее очень мало, то есть чемодан не будет тяжелым. Но все же она еле дотащила его до жилого корпуса, а потом узнав, что комнаты четвертого курса находятся на четвертом этаже, едва сдержалась, чтобы не пнуть его, и не забиться головой об стенку.

      Корпус был необъятным. Не удивительно – в нем