Хроники невозможного. Фактор «Х» для русского прорыва в будущее. Максим Калашников

умный, но дисгенический уродец, либо – тупой «качок».

      Множество закомплексованных и зашоренных зубрил, лишенных на самом деле творческой смелости, поистине – молодых старичков, затем идут в науку. Но знания их, как правило, носят книжный характер. Или, как говорил великий Эдисон, «иероглифический». То есть они не в лабораториях и цехах обретают знания, потом подкрепляя их книгами. Они с самого начала – рабы текстов. А тексты убивают их пытливость и ребяческий задор, накрепко вбивая в мозги: вот это, это и это – невозможно. Даже не пытайтесь соваться туда и не пробуйте сделать то, что признано невозможным. В то время, как истинно великий ученый – это исследователь с задорной мальчишеской психологией, которому нравится решать самые невыполнимые задачки.

      В итоге наука на 90 % населена серенькими, ущербными личностями, способными десятилетиями толочься в тени умерших гениев и вести совершенно нетворческую работу, чего-то там обнаруживая. (Ну, конечно, если это не «британские ученые», славные тем, что находят корреляции между величиной мужского полового члена и глубиной женского оргазма или же влияние потребление шоколада на семейное счастье. Но «британские ученые» – особая статья). Более 90 % научных работников – беспомощные и слабые личности.

      Однако серая слизь, считая «учеными» только себя, выдвигается в директора институтов, в членкоры и в полные академики. Получает желанные бюджетные ассигнования, руководящие посты и общественный статус. Но, сознавая свои неполноценность и бесплодность, эта порода смертельно ненавидит настоящих ученых. Тех самых, с огнем в глазах, с ребяческим стремлением к познанию и изобретательскими способностями, о которых говорил сталинский академик Опарин. Потому что на фоне таких личностей титулованная серость видна особенно отчетливо. Потому что эти гении-смутьяны яркими метеорами врываются в их затхлый мирок, предлагая в одночасье решение тех проблем, за которые серость даже не пыталась взяться. Эти гении всегда показывают, что главная забота «ученых» – не познание истины, а всего лишь интриги и драка за начальственные кабинеты и бюджетные деньги. Драка за право годами заниматься ерундой, не давая обществу ничего полезного.

      И тогда серые в унылой Постсоветии принимаются убивать гениев, втаптывать их в грязь. В этом – страшная проблема отечественной постсоветской науки, существующей вот уж третий десяток лет. В СССР было легче: там истинные Ученые могли пробиться, потому что существовало острое противостояние с Западом, что требовало решения сложнейших проблем. Ну, надо было реально первыми создать термоядерную (водородную) боеголовку. Создать, скажем, технологию обеспечения радионевидимости баллистических ракет или самолетов. И тут нужны были подлинные исследователи и конструкторы. Тогда серым приходилось мириться с их существованием, ибо кто-то должен был решать «нерешаемые» проблемы. Однако как только Советский Союз погиб и кончилось знаменитое Противостоние с