Леди предбальзаковского возраста, или Убойные приключения провинциалок – 2. Анна Былинова

Ваню – беспокойным, меня – сердитым, и закричал:

      – Что тут происходит? Она тебя обижает, Ванечка?

      Ваня, размазывая по щекам слезы, усердно закивал.

      Для ребёнка понятие – «обижает» – несколько размытое. Если ему не дают конфету, то он это воспринимает, как обиду. Это знают все, но только не Костя.

      – Ты почему обижаешь моего сына? – Он нахмурил брови точно так же, как и его сын прошлым вечером.

      – Ты – дурак? Я ему сказала, что сначала надо есть суп. Ребёнку нельзя столько конфет, а он с утра только их и лопает.

      Любимый назидательным тоном проговорил:

      – Ребёнка нельзя ни в чем ограничивать. Если он хочет сладкое, значит пусть ест. Ешь, сынок. – Костя пододвинул вазу с конфетами мальчику, погладил его по голове и окатил меня ледяным взглядом. – А ты – женщина! Будущая мать! У тебя в крови должно быть решение, как мотивировать детей! Ты должна уметь договариваться с ними. Если ты не можешь этого сделать – грош тебе цена.

      Сие заявление меня разозлило. Наверное, первый раз за все время я разозлилась на Костю.

      – А ты, я вижу, мастер договариваться с детьми? Ну поглядим, до чего вы договоритесь.

      С этими словами я вылила нетронутый суп обратно в кастрюлю и ушла в комнату, оставив отца наедине со его сыном.

      Костя сел за стол и взял ложку, а Ванька с радостью принялся уничтожать конфеты «Молочная коровка».

      Остаток дня я с Костей не разговаривала.

      На следующее утро мальчик покрылся красными язвочками.

      – Что ты сделала с моим ребёнком? – орал вконец отупевший Костя, с ужасом разглядывая пятнистое Ванькино лицо.

      – Это не я, это конфеты. Надо скорую вызывать, – спокойно отозвалась я.

      Перепуганный Костя сам набрал номер медучреждения и через 20 минут на пороге нашей квартиры появились мужчина и женщина в белых халатах. Узнав фамилию и имя ребёнка, работники скорой помощи странно переглянулись, и женщина сказала:

      – Ребенку нужна госпитализация.

      Костя скрестил руки на груди и встал в дверях комнаты, перегораживая медикам выход.

      – Нет, мы отказываемся. Просто выпишите нам рецепт. – сухо сказал он.

      – Хорошо, – легко согласилась женщина.

      Выписав рецепт, медики удалились, а через несколько минут в квартиру ворвались полицейские. Костю скрутили и вывели на лестничную площадку, а меня попросили достать паспорт и сесть на стул.

      Полицейский – пухлый, с чистой, как у младенца кожей, сел напротив меня и из чёрной тонкой папки вынул листы бумаги. Движения его были плавными, никакой суетливости. Расписав ручку на клочке бумаги, он принялся переписывать данные моего паспорта так увлечённо, как второклассник переписывает с учебника задание.

      – Что это? – спросила я.

      – Протокол задержания.– мягко ответил мужчина и зачем-то улыбнулся. – Так-с, кем вы приходитесь ребёнку?

      Он поднял на меня светло – голубые бездонные глаза.

      – Эм, ну наверное, я его мачеха.

      Полицейский