Сказки Баюна: Цена свободы. Андрей Фролов

часто и быстро закивал. Понимал, конечно, понимал. Он и не собирался камень показывать, но увлекся. Рада не раз говорила – умным будь, держи язык за зубами и не болтай понапрасну. Да только мальчишка все равно все родителям разбалтывал да по гузну получал. Вот и сейчас так случилось…

      – Повезло, что с Хозяйкой я тоже встречался. Не явись во сне – прирезал бы тебя тот же час да гулял бы уже в городище каком. И черт бы с ней, с совестью, ну!

      Волны ужаса одна за другой набегали на хрупкое детское сознание, в висках пульсировало. Сейчас Смеян на него набросится и придушит. Труп бросит в лес волкам, а сам заживет аки в сказке.

      – Но теперь… Нет, теперь я умнее стал. К черту малахит этот окаянный. Не честным трудом он добыт, не обманом и не разбоем даже. Колдовством! Люди за него жизнью платят. Вот довезу тебя до города, продам свой кусман, вернусь домой да заживу счастливо. С женой и детьми. И про тебя забуду, и про Хозяйку…

      Ждан молчал, молчал и возничий. Даже лошадь, и та молчала. Некоторое время все трое ехали в полной тишине, устало посматривая на розовые закатные облака. Темнело.

      – Но ты не боись, ну. Мне чужого не надо. Малахит этот – твой по праву. Распоряжайся с умом, но, заклинаю, не трепи о нем направо и налево. Договорились?

      – Договорились, – мальчик немного успокоился.

      – Вот и славно. Недалеко есть корчма, там и заночуем. Дряга устала, да и боязно в ночи к городу подъезжать. Разбойники то и дело обозы грабят. Голодранцев, как мы с тобой, обычно не трогают, но чем леший не шутит. Лучше поедем днем.

      – Смеян…

      – Ась?

      – А почему лошадь Дрягой кличут? – не удержался Ждан.

      Мужчина замялся, закашлялся и даже вроде бы смутился. Но, помолчав пару минут, все-таки неохотно ответил:

      – Вообще, ее зовут Передряга. Но когда напьешься вусмерть, длинные слова с трудом даются. Сказал как-то – Дряга. И прицепилось, ну. Да и не против она, верно, Дряга?

      Усталое фырканье возвестило о готовности лошади называться как угодно, лишь бы в конце пути было достаточно свежего сена и хотя бы одно сладкое яблоко.

* * *

      Слово «корчма» было Ждану незнакомо. Он ожидал увидеть стоянку торговцев с парой палаток или небольшой дом, где желающие могут остановиться на ночлег, но корчмой оказалась здоровенная изба в два, а то и в три раза больше родительской. Стойла в конюшне были заняты, почти десяток коней и кобыл разных возрастов и окрасов нервно топтали землю копытами и напряженно жевали сено.

      – Дурной знак, – прошептал Смеян, но ночевать в подлеске отказался. Пришлось привязать Дрягу с обратной стороны избы, где скучали старенькая кляча с больными коленями и уставший от работы осел, после чего отправиться внутрь. Пройдя сквозь крошечные темные сени, мальчик едва не оглох от обилия громких звуков и чуть было не лишился обоняния. Пахло всем и сразу – свежими лепешками, невнятным варевом, жареным или даже паленым мясом, дешевой брагой, грязной одеждой, немытыми телами и бог весть чем еще. В огромной комнате,