Верность до конца смерти. Дмитрий Гэбриэл

темп.

      Но первому ни крики товарища, ни прилагаемые усилия не помогали.

      Лошадь, истекая кровью и ржавши от боли, упала боком на подогнутые ноги и, почти перевернувшись, повалилась на бледную каменную землю, укрытую песком, всем своим весом придавив всадника.

      Продолжая кричать и ругаться, Харос окончательно остановил своего зверя, выпрыгнул из седла и поспешил к придавленному товарищу.

      Рог умолк, а остальные всадники, улюлюкая и радуясь своему триумфу, спустя считанные мгновения, уже оказались рядом. Тем не менее, вплотную приближаться никто из них не собирался. Они прекрасно знали, с кем имеют дело.

      – Ну ты и стрелок, Честер! – весело заметил один из них.

      – А ты что думал, сопляк, твой начальник хер моржовый? – так же насмешливо ответил здоровый мужчина, чья смуглая рожа почти полностью заросла волосами.

      Вся толпа заразилась хохотом, причина которого, видимо, была известна только им.

      – Чего вам от нас надо? – злобно спросил Харос, стоявший рядом с придавленным лошадью Ганатом посреди нескольких десятков людей и принявший одной рукой боевую стойку.

      – Нам?! – театрально удивился гориллоподобный Честер. – Да нам-то ничего. А вот заказчикам нашим чего-то да потребовалось. Вы ж монахи, которых вроде как расхерачили не так давно? М? Да успокойся ты, малой.

      Харос стоял в напряжении не шелохнувшись, готовый ринуться на них при любой удачной возможности. Но наведённые на него арбалеты не давали ему совершить глупость.

      Ганат, не издававший ни звука всё это время, закричал и замахнувшись, что было сил ударил по ещё живой лошади, у которой пенилась морда. Ничего не произошло. Кулак утонул в туше, подведя итог жизни бедного животного. Толпа занервничала и ухватилась за оружие.

      – Тихо вы, тихо! Не видите что ли, зверь бьётся в агонии? – ехидно произнёс Честер. – Что, мягковата кобылка-то? Кулаки тонут?

      Он сделал круговое движение запястьем и указал пальцем вниз. Из арбалета вылетел болт и продырявил ногу Харосу. Тот лишь упал на одно колено, не издав при этом ни звука.

      – Остановитесь… Я сделал глупость. Прошу, не трогайте его, – через силу сказал Ганат.

      – Так а мы и не трогали. Это ж так, по-дружески, – съязвил волосатый. – Знаете что, надоели вы мне уже, монашки. Тим, вяжите их и на коней. Только осторожно, сами знаете – отвлечётесь и в фарш превратитесь.

      Группа, что была слева, стала оттаскивать мёртвую лошадь. Как только туша освободила тело Ганата, один из преследователей стукнул обухом небольшого топорика по затылку сидящего на одной ноге монаха. Тот потерял сознание.

      – Харос! – хотел было вскочить Ганат, но несколько арбалетов, нацеленных на него, не позволили ему это сделать. – Что вы с нами собираетесь сделать?

      – Посмотрим. Вы вроде как нужны живыми. Но мало ли, несчастный случай на производстве, – гримаса на лице Честера выглядела до боли безумной.

      – Скажите хотя бы…

      – Заткнись уже! – рявкнул волосатый, а затем, осматриваясь вокруг, задал