Аир. Хозяин болота. Даха Тараторина

чужак. Он тоже говорил негромко и вроде даже без угрозы. Но от его речей пробрало холодом.

      – Я буду смотреть, как ты захлебываешься, кузнец. И я буду улыбаться.

      Будь Бран чуть более труслив, этого ему достало бы, чтобы развернуться и припустить обратно, к мамке под юбку. Но Бран труслив не был. Тем паче уже подоспел староста с набольшими. И клетушки для божьего суда были при них.

      Нор огладил седую бороду, собираясь взять слово, но передумал и просто махнул в сторону клетушек: проверяй, мол, любой желающий, что нет никакого секрета, что дверцы крепко запираются, а прутьев не выломать, хоть и стояли без дела столько десятилетий.

      Когда осмотр завершился, набольшие спустили клетки к воде. К каждой привязали конец пеньки, на другой же привесили колокольчик и оставили на берегу. Невмоготу станет пленнику – успеет дернуть, авось еще живым выволокут. Да только тогда сразу станет ясно: кто сдался, тот свою вину и признал. Случалось и такое.

      Вдовец еще раз осмотрел обоих парней, укоризненно качая седой бородой. Он-то надеялся, что на его век больше не выпадет эдакого суда. Чужака Нор проверял с особенным тщанием: мало ли чего задумал! Этому, явившемуся невесть откуда, веры еще меньше, чем хворой девке!

      – Нету на них оберегов! – наконец доложил староста.

      Ива, до того державшаяся, бросилась к нежданному заступнику, намереваясь оттолкнуть его от клетки:

      – Пусти!

      Но тот легко перехватил ее за локоть:

      – С чего бы?

      – Мои слова беду накликали, мне и отвечать! Негоже на загривок чужому человеку Лихо сажать!

      Угольная бровь искривилась.

      – Чужому? А я чужой тебе, девица?

      Ива опустила голову:

      – Я не знаю твоего роду-племени. Имени ты не называл, а…

      «А встреча на болоте мне и вовсе могла привидеться», – хотела докончить она, но чужак перебил. Он склонился к ее уху, обдав затхлым запахом болота, и прошипел:

      – Так-то ты жениха величаешь? Чужим человеком?

      Ива отшатнулась, с трудом вырвав локоть. А мужчина закончил:

      – Аир.

      – Что?

      – Когда-то меня звали Аир.

      Заступник издевательски поклонился Иве и вошел в клетку. Бран же участь оттягивал как мог. То ему занадобилось перемолвиться со старостой, то аккуратнее переложить сброшенную рубаху, то каблук к каблуку переставить сапоги. Наконец даже Нору надоело ждать.

      – Ты, милок, либо туды, либо сюды, – миролюбиво, но непреклонно велел он.

      Кузнецу ничего не оставалось, кроме как повиноваться.

      Клетки опускали в воду всем миром. Когда-то давно на берегу стоял специальный ворот с продетой цепью. Им и опускали алчущих божьего суда. На сей же раз пришлось вручную. Ловушки дергались и ходили ходуном, но погружались. Когда вода достигла пояса мужикам, Прина взвизгнула и бросилась к мосткам:

      – Что ж это деется, люди? Где такое видано, чтобы безвинного человека топить?!

      Муж попытался удержать ее, но не успел. Женщина уже стояла на мостках и