Записки из Зелёного Бора. По следам Духа Зимы. Микаэль Брюн-Арно

отряхиваться, словно маленький неопытный лисёнок! Наказание последовало незамедлительно: одно за другим поленья с грохотом – бах-тара-бах-бабах! – посыпались на несчастного лиса. И тут же послышался ещё более внушительный удар, «синяя молния» пронеслась по небу и врезалась в висевший на двери дома красный почтовый ящик, который издал жалобный металлический скрежет.

      – Лесная почта… апчхи! Вам посылка! – крикнул неожиданный гость, пытаясь очистить грязь с клюва и освободиться из обломков ящика.

      – Это вы, Летун? – спросил Арчибальд, пока племянник помогал ему подняться.

      – Как я рад снова встретиться с вами, друг мой! Впрочем, откуда вы говорите, я что-то вас не вижу. Где вы?

      Спустившись на землю, Синица Летун, некогда отвечавший за приём корреспонденции в службе Лесной почты, широко раскинул крылья, чтобы обнять своих друзей. Однако ему явно что-то мешало.

      – С какого перепуга вы носите повязку на глазах? – спросил лис, развязывая узел на затылке птицы.

      – Чтобы справиться с воздушной болезнью; но боюсь, что у этого способа есть определённые недостатки.

      – Судя по всему, есть…

      – Вы принесли нам посылку, Летун? – нетерпеливо спросил Бартоломео, который уже начинал зябнуть.

      – А как же! Держите, Арчибальд, вы, наконец, дождались! Вот он, ваш первенец! Ваше дитя!

      Ловко орудуя отливающими синевой крыльями, почтальон бережно достал из сумки пакет.

      – Ёлки-иголки! Вот ведь радость! – воскликнул Арчибальд. – Пойдёмте-ка в дом, нальём себе по чашке горячего шоколада с корицей, чтобы согреться, и там откроем посылку!

      В гостиной дома под глициниями ярко горел камин. От пылающих еловых поленьев шёл свежий и сладковатый запах смолы. Семейство Лис начинало подготовку к зиме заранее, ещё в середине осени. Конечно, существует много причин, чтобы радоваться приходу зимы, но в целом от этого времени года лучше спрятаться за стеной дома. Чтобы защититься от холода и сырости, окна утепляли древесными стружками и занавешивали плотными шторами. Песочное печенье на подсолнечном масле подрумянивалось в очаге, и каждый пришедший с холода гость, даже случайно оказавшийся в доме, мог рассчитывать на угощение. В Зелёном Бору, как и в других поселениях, зима становилась поводом для гостеприимства и особой любезности – это выражалось в том, чтобы поставить на стол лишний прибор для нежданного посетителя, чтобы подвесить под потолком ветки омелы, под которыми могли бы поцеловаться влюбленные, и в том, чтобы держать наготове, неподалёку от очага, кастрюлю с горячим шоколадом с корицей на случай, если понадобится отметить получение важной посылки!

      – Прошу вас, Летун, попробуйте морковный пирог! – предложил Жерве, никогда не упускавший возможности полакомиться. – Это морковь из моего погреба, она совершенно восхитительна!

      – Увы, я вынужден отказаться, – извинился почтмейстер. – С тех пор как я снова взялся за доставку корреспонденции, мне приходится