Деревня. Ужасы на ночь. Хьюго Борх

криво улыбается.

      – Я это…, слышал шум из леса.

      – Знаю, за опушкой вырос молодой березняк. 6 июля люди всегда банные веники заготавливают загодя. Некоторые даже собирают веники, в которых по ветке от березы, ольхи, черемухи, ивы, липы, калины, рябины, смородины. Сейчас тебя смородиной накормлю. Хочешь?

      – Поел бы.

      – Сними рубашку, промокла и воняет.

      – Так я это…

      – Я тебе дам чистую.

      …Ужин при массивных свечах в самодельном подсвечнике, с красным вином в хрустальных бокалах. Лунный диск за окном.

      Без образов в углу торжество напоминает ужин у гоголевской всеядной Солохи. Солоха Алена двигает ко мне подсвечник.

      – Там что – то написано?

      – Да.

      – Мое имя. Зачем?

      – Затем.

      Она стягивает с себя бретельки сарафана.

      – Нет, – говорю.

      Вскакиваю, бегу хлебнуть воды, "Где ковш? Ага." Хлебнул холодной воды, аж зубам больно стало.

      Набираю из фляги, и снова обрызгиваю себя водой, – пью, а воды нет. Алюминиевая фляга на 20 литров только что была полна водой.

      – Не можешь напиться?

      Оглядываюсь, она сидит, не поворачивая головы, в том же положении, с голой спиной.

      Черпаю ладонью бруснику на столе. Да чашка пустая. В глазах мутно.

      Алена стоит передо мной, волосы распустила, – стесняюсь смотреть, – на ней нет одежды, но она стоит так, будто повисла в воздухе.

      – Протяни руку.

      Протягиваю руку. Трогаю ее – она бестелесна. Мне душно что – то. Как рыба хватаю ртом воздух. Смотрю – она стоит в другом месте, у порога в другую комнату, слышу – она окликает меня сзади.

      Голова кругом. Уперся руками в стол.

      – Смородина, возьми ее руками! Вот так, вот так!

      Она захватывает горсть ягод и жует их так, что сок появляется на ее губах.

      Слепой крот, пробую на вкус смородину, вот она, черные спелые ягоды блестят в дуршлаге – с них слили воду, ем, ем, ем, горстями. Не могу насытиться.

      Смеется заливисто и звонко.

      – Что такое?

      – Может попробуешь смородину?

      – А это что?

      – Не ягода, точно.

      – Где ты? Я не вижу тебя.

      Дверь хлопнула. Я выскочил во двор, увидел ее в тени сада, она, стоя на коленях что – то копала, уже, правда, в одежде.

      …Босой, я бежал по ночным улицам деревни, нагретым солнцем и коровьим дыханием. Заходил за деревья, переждать случайных прохожих под светом луны, припоминал что – то или ждал чего – то, пока не увидел большой костер перед одной городьбой, – подошел, это был дом Алены.

      Значит, я как – то вернулся. Дом светился от пламени костра. В деревне я увидел несколько таких одиноких костров, в которых кроме дров лежали камни. Людей рядом не было. "Накануне Иванова дня духи греются", – сказал мне старик в кепке. Я отворил калитку. И снова передо мной вырос старик со словами: "В дом не иди, там не Алена, там…". Он волновался.

      Я переночевал у старика, на заре он посадил меня на грузовик, который направлялся в город. По дороге я увидел женщин, таскавших простыню на