Адвокат киллера. Софи Баунт

тебе плевать? Будешь молчать дальше?

      – Это не наша война, Эми. Пойми. Ты словно выбегаешь на поле между двумя армиями. Очнись. Тебя там попросту раздавят, – он сжимает мою ладонь. – Убегай подальше.

      – Ты так ничего и не понял.

      – Я боюсь за тебя.

      – Если ты ничего не сделаешь, – твердо заявляю, – я выдам им Глеба.

      Лео отстраняется.

      – В каком смысле?

      – Мы оба знаем, что Глеб в курсе личности убийцы.

      – Ты не в себе, – рычит Шакал и поднимается. Нависает надо мной. – Последний раз повторяю: пошли к черту правоохранителей и живи себе спокойно.

      – А то что? – я подскакиваю и тычу ему в грудь. – Заткнешь меня?

      Лео мрачнеет. Обхожу его, чтобы уйти, однако он хватает меня за рукав расклешенной кофты и тянет обратно. Упираюсь и хочу вырваться, но он дергает меня к себе и прижимает к груди.

      – Я не угрожаю, а предупреждаю, – шипит он. – Ты слишком далеко зашла.

      – Это я-то?! Сказал человек, который продал душу за бумажки?!

      – Ты ни черта не знаешь!

      – Так расскажи! Расскажи мне великую тайну, как ты поступил на службу к Робин Гуду, как стал прикрывать его псевдоблагородную задницу!

      Шакал начинает расхаживать из угла в угол. А когда я продолжаю высказывать все то, что думаю о призрачном подонке, Лео хватает стеклянную табакерку и разбивает о стену.

      Я замолкаю.

      – Этот человек убивает подонков… вроде тех, кто уничтожил мою семью, – рявкает он. – И твою! Сама говорила! А Глеб… Он и под жуткими пытками, поверь, не признается, потому что убийца помог… – Лео выдыхает и пинает кофейный стол. Белая ваза падает и рассыпается по паркету. – В общем, он помог моему отцу убить ублюдка, который изнасиловал мою сестру и остался безнаказанным.

      – Но… при чем здесь Глеб?

      – Он любил мою сестру Еву. Он поддерживает идеи убийцы. Он… умрет за него, если потребуется.

      Не найдя слов, опускаюсь на колени и собираю осколки вазы. Признание настолько потрясает, что мне срочно нужно отвлечься. Срочно…

      Глеб. Сестра. Киллер. Ева… Eva. Точно!

      Назвал магазин в честь погибшей любимой. Господи…

      Ладони трясутся, но я упорно сгребаю куски фарфора. Лео смотрит. Не знаю, сколько он наблюдал, но в какой-то момент я почувствовала, как меня поднимают и берут на руки. Фарфор падает и звякает о паркет.

      Лео садится в кресло. Я остаюсь у него на коленях. Его нос упирается в мой висок.

      – Я должна презирать тебя, – выговариваю едва слышно.

      – Ты ничего никому не должна, – Лео берет меня за подбородок и заглядывает в глаза. – Почему не выдала меня? Почему не сказала, что я прикрываю убийцу? Зачем спихиваешь вину на Глеба?

      – Неужели сам не видишь?

      – Вижу. Но не понимаю. Я гоню тебя, потому что не понимаю. Хотя очень хочу… понять. И остаться. Представить на ничтожный миг, что все могло быть по-другому, что я мог быть свободен.

      – Ты свободен, – шепчу и соприкасаюсь с ним лбом.

      – Свобода заканчивается там, где начинается свобода другого. Мое общество