Между двумя мирами. Сердце Абриса. Марина Владимировна Ефиминюк

смеетесь, – кивнула я, и мужчина вопросительно заломил бровь. – Вы должны быть крайне осторожны. Девушки настроены решительно и уже знают ваш годовой доход.

      – Они подкупили моего счетовода? – поперхнулся изумленный жених.

      – Наняли частного сыщика, – развеселилась я.

      – Вы шутите?

      – Отнюдь.

      Некоторое время мы стояли в молчании. До нервной почесухи хотелось прикоснуться к границе хотя бы кончиком пальца, но самый завидный жених столицы, имя которого начисто выветрилось из головы, никуда не торопился. Ресторация словно превратилась в крошечный островок посреди бескрайнего океана. Было и страшно, и любопытно вступить под абрисский дождь, и пока я следила за буйством летней грозы, мужчина изучал меня.

      – Что-то хотели сказать? – не удержалась я.

      – Сегодня очень красивый закат.

      Раскол закрылся неожиданно: по воздуху пробежала волна, словно смывшая изображение дождливого города. Появилась тихая набережная с горожанами, совершающими променад. Деревянный пирс и спокойная Вента с блестящей на солнце водой.

      – Верно, – задумчиво отозвалась я, вдруг осознав, какое нечеловеческое напряжение испытывала от того, как близко – трусиха! – подобралась к Абрису. – Погода сегодня исключительная. Мне пора.

      Хотелось немедленно уйти, не задерживаясь ни на секунду, чтобы спокойно проверить артефакт.

      – Валерия, постойте! – позвал мужчина, заставив меня с удивлением оглянуться.

      – Вы знаете мое имя?

      – Понимаю, что было глупо притворяться, будто я не догадываюсь, кто вы такая.

      – Весьма, – согласилась я. – Не помню, чтобы нас представляли.

      – Мы прежде никогда не встречались, – признался он и вытащил золотую визитницу. – Меня зовут Григорий Покровский. Я корол…

      – Вашу должность мне назвали вместе с годовым доходом, – перебила я, принимая глянцевую карточку с выдавленным в уголке гербом Королевской артефакторной лаборатории. – И что именно королевский артефактор хотел от адептки четвертого курса, последний год просидевшей в академическом отпуске?

      – Я хотел поздравить вас с получением лицензии.

      – Грамоту мне выдали еще зимой, – заметила я.

      – Все так, но я писал вам. Все мои послания остались без ответа.

      Некоторое время назад из Кромвеля, куда по-прежнему приходила корреспонденция, были переданы пачки писем. В нашем доме переписку в основном вел папа, университетский профессор истории, и я даже не прикоснулась к тем перевязанным бечевкой стопкам.

      – Извините, – без сожаления пожала я плечами. – В свое оправдание позвольте сказать, что четверокурсники, получившие рабочие лицензии, бывают ужасно занятыми.

      Разрешение от принцессы Теветской привезла в отцовский особняк ее личная помощница. Отдала со словами, что глупо сдерживать уникальный талант какими-то формальностями, и вместе с документами вручила первый заказ. Я не стала задавать