Морская инквизиция: От моря до моря. Алексей Птица

хвастаясь перед соседями.

      В это время Эльвира де Тораль разговаривала с родной сестрой-близнецом Элеонорой де Тораль, наличие которой её родители, по своим причинам, старались не афишировать.

      – Ммм, как давно я тебя не видела, Эльвира!

      – И я тебя, Элеонора.

      Сёстры деликатно обнялись, обозначив еле заметный поцелуй в щёчку.

      – А ты похорошела, Эля, сразу видно, что учишься в магической академии Толедо, самой лучшей академии Испании.

      – Но ты тоже учишься не в самой худшей академии, пусть и в Германии.

      Эльвира зло усмехнулась, сверкнув на сестру потемневшими глазами цвета гречишного мёда. В ответ Элеонора изогнула крутую тонкую бровь и скорчила милую гримаску.

      – В Северной Германии, сестрёнка, – подчеркнула этот факт Эльвира. – И это не академия, и даже не университет, а всего лишь частный закрытый интернат для магиков.

      – Ха, ты же сама упросила отца туда тебя направить, разве не так?

      – Не совсем. Отец предложил мне на выбор несколько подобных учебных заведений. Я хотела сначала поехать в Прагу, но остановилась на Киле, всё же, ближе к морю.

      – А тебе это пошло на пользу, ты стала больше похожа на ведьму: белая, почти алебастровая кожа, мягкие чёрные волосы. Фууу! Они так и продолжают кучерявиться, как и в детстве?!

      Эльвира передёрнула плечом, укрытым брабантским кружевом, и ответила сестре.

      – Зато ты стала загорелой, как обычная крестьянка, а твои чёрные волосы стали жёсткими, как проволока. Видимо, от злости.

      – А ты дряннннь, оказывается, Эля.

      – Учусь у тебя, Эля.

      – Я тебя ничему не учила!

      – Учила!

      – Нет!

      – Да!

      – Нет!

      – Да!

      Обе сестры вскочили. Загорелая черноволосая Элеонора, обычно холодная и сдержанная, сейчас была вне себя от злости и с ненавистью смотрела на свою сестрёнку. Эльвира же, обычно гораздо эмоциональнее, сейчас вызывающе холодно смотрела в ответ, так же, сдерживаясь.

      – Ладно, – бросила Элеонора. – Вижу, из тебя выросла настоящая ведьма. Ты на метле там у себя в Киле не летала?

      – Зачем? Чтобы оставлять мозоли на своей заднице? У меня кожа нежная, в отличие от твоей, ты-то явно никогда не упустишь такой возможности, если она у тебя будет.

      – Ты дерзишь, дорогая, – холодно ответила ей Элеонора, уже успокоившись и с интересом рассматривая сестрёнку.

      – А ты изменилась.

      – Так же, как и ты.

      – Не спорю. Но я стала спокойнее, а ты не сдержаннее. А это опасно. Я скажу отцу, что ты стала необузданной и дикой, и можешь выкинуть опасный фортель.

      – Прекрасно, продолжаешь ябедничать?

      – Нет, сестрёнка, я интригую, чего и тебе советую.

      – Да, тогда я скажу, что видела тебя с неким идальго, и ты ему подарила свой шёлковый платок с монограммами.

      – Да что ты говоришь, какой ещё платок? Все мои платки на месте.

      – Да?! А вот этот? – Эльвира достала