Кавказская война. Том 1. От древнейших времен до Ермолова. Василий Потто

первые годы своего поселения ногайцы, управляемые благоразумным и преданным России Джан-Мамбет-беем, жили довольно спокойно. Но едва Мамбет умер, как в орде начались волнения. Поводом к ним послужило возведение на крымский престол Шаниг-Гирея, прежнего ногайского султана, что оскорбило многих именитых мурз, считавших себя не ниже его по достоинству. Образовались две партии: покорных и непокорных хану; к последним пристали черкесы и вместе с татарами стали производить вторжения, разбои и опустошения в улусах тех, которые хотели оставаться послушными своему повелителю. Запылала междоусобная война. К этому бедствию между тем присоединились неурожаи хлеба и трав, чума, занесенная из Турции, и падеж скота. Гнев Божий явно тяготел в это время над остатками некогда сильного народа, более двухсот лет тиранившего Россию. Ослабленные вконец и лишенные почти всех средств к существованию, они врывались со своими стадами в богатые Манычские и Егорлыкские степи, принадлежавшие донцам. Эти-то поземельные споры двух давно враждовавших народов и имели, как увидим, решительное влияние на последующую судьбу ногайцев.

      Во главе недовольных татар стоял в то время едисанский мурза Джаум-Аджи, твердый и честолюбивый старик, которого уважали ногайцы за откровенность, мужество и постоянную верность данному слову. Будучи непримиримым врагом черкесов, Джаум-Аджи вдруг, по одному обстоятельству, сделался их союзником. Во время последнего своего похода за Кубань он имел несчастье попасться к ним в плен и там, удрученный оковами и томимый голодом, вынужден был за свою свободу дать горцам клятву, что не только не будет вперед вести с ними войн, но и всячески постарается соединить их с ногайцами.

      Имея некоторую заручку в орде и вместе с тем подстрекаемые Портой, черкесы решились открыть военные действия против русских, с тем чтобы и ногайцам помочь овладеть Манычской степью.

      Это было в 1777 году. На Кубани стояли два донских полка, Кульбакова и Вуколова, которые вместе с Иллирическим гусарским полком[20] держали кордонную цепь. На эти-то полки по указанию Джаума черкесы и обратили первые свои удары с удивительным искусством и дерзостью, как это видно из следующего примера.

      Шестого июня, часа в четыре пополудни, на одном из постов вблизи Темрюка замечено было неприятельское судно, которое, мелькнув по реке, исчезло в камышах и больше не показывалось. Начальник поста счел нужным известить об этом полковника Кульбакова, стоявшего лагерем на довольно значительном от него расстоянии. Кульбаков приехал сам с двухсотенным отрядом, но так как тревога оказалась фальшивой, то он приказал казакам, утомленным быстрой ездой, расположиться на отдых, но коней не расседлывать. Ночью бушевала буря, а перед самой зарей окрестности Кубани покрылись густым туманом, за которым в нескольких шагах уже ничего не было видно.

      В эту-то ненастную пору пятьсот черкесов, скрытно переплыв Кубань, зашли в тыл донцам и вдруг без выстрела и крика бросились в кинжалы.

20

Иллирический гусарский полк был сформирован в 1765 году из славян и турецких и австрийских выходцев и поселен в Новороссийской губернии, известной прежде под именем Новой Сербии. Впоследствии этот полк был переименован в Константиноградский легкоконный.