Пушкин. Тридцатые годы. В. М. Есипов (Вогман)

в упомянутом уже письме Бенкендорфу от 18 января 1831 года, признается Хитрово в своей искренней благодарности Николаю I за разрешение напечатать «Бориса Годунова»: «…потребовалась смерть Александра, неожиданная милость нынешнего Императора, Его великодушие, Его широкий и свободный взгляд[123] на вещи, чтобы моя трагедия могла увидеть свет».

      Однако в письме Плетневу от 24 февраля 1831 года впервые звучит скрытая критическая нотка в адрес монарха, когда, говоря о любви к нему, Пушкин вдруг добавляет: «…всегда радуюсь, когда поступает он умно и по-царски» (14, 154). Из чего следует, что не всегда, по мнению Пушкина, царь поступает именно так.

      В связи с польским восстанием у Пушкина возникает мысль добиться перевода брата Льва, продолжающего служить на Кавказе, в действующую в Польше русскую армию[124]. Письмо, в котором он обратился с такой просьбой к царю, не сохранилось, но сохранился благожелательный ответ царя, переданный через Бенкендорфа письмом последнего от 7 апреля 1831 года (14, 160).

      Приехав с женой на лето в Царское Село, Пушкин не забывает о Булгарине. Его он вспоминает в письме Вяземскому от 1 июня 1831 года (14, 169). Правда, сведения о высылке Булгарина из Петербурга не верны: его идейный враг просто уехал в свое имение Карлово под Дерптом. Но тут важно, что Пушкин мыслит (и небезосновательно), что царь на его стороне в этой схватке с Булгариным. В письме Пушкин упоминает эпиграмму, недавно сочиненную Вяземским (1831):

      Фиглярин – вот поляк примерный,

      В нем истинных сарматов кровь:

      Смотрите, как в груди сей верной

      Хитра к отечеству любовь.

      То мало, что из злобы к русским,

      Хоть от природы трусоват,

      Он бегал под орлом французским

      И в битвах жизни был не рад.

      Патриотический предатель,

      Расстрига, самозванец сей –

      Уж не поляк, уж наш писатель,

      Уж русский, к сраму наших дней.

      Двойной присягою играя,

      Поляк в двойную цель попал:

      Он Польшу спас от негодяя

      И русских братством запятнал.

      Впоследствии, после смерти поэта, этот текст будет приписан Пушкину и какое-то время печататься в собраниях его произведений.

      В середине июня 1831 года в Царское Село доходит известие, что Петербурге началась эпидемия холеры. В народе распространились слухи о преднамеренном отравлении людей, вызвавшие холерные бунты. Вот отрывки из описания бунта на Сенной площади, сделанного Бенкендорфом: «Стали собираться в скопища, останавливать на улицах иностранцев, обыскивать их для открытия носимого при себе мнимого яда, гласно обвинять врачей в отравлении народа. Напоследок, возбудив сама себя этими толками и подозрениями, чернь столпилась на Сенной площади и, посреди многих других бесчинств, бросилась с яростью рассвирепевшего зверя на дом, в котором была устроена больница. Все этажи в одну минуту наполнились этими бешеными, которые разбили

123

О пушкинском понимании «свободного и широкого взгляда» Николая I – см. выше.

124

20 мая 1831 года Л. С. Пушкин будет переведен в чине поручика в Финляндский драгунский полк.