Леди с секретом для некромага. Книга 1. Алина Углицкая

руки, Ева ответила:

      – Да, я вдова. Муж скоропостижно скончался.

      Голос дрогнул, выдавая скрытые чувства.

      Мистер Бойд поспешно затараторил:

      – Ох, простите старого дурака, совсем из ума выжил. Что же вы тут одна делать будете? Дети-то хоть есть?

      – Нет, детей нет, – и добавила, желая пресечь неуместные расспросы: – Потому и вернулась домой.

      – Хотите снова открыть лавку? – он почесал затылок.

      – На это у меня нет денег.

      – А что же тогда?

      – Ну, попробую привести ее в порядок, а затем продать с выгодой. Все-таки при моих родителях она приносила хорошую прибыль.

      – Да, помню те времена. Ваши родители были отличными людьми, цветы их любили. Чего не скажешь про вашу тетушку, царствие ей небесное. Она лавкой не занималась вообще.

      Он потоптался еще немного, явно ожидая, что радушная хозяйка пригласит войти и он наконец-то удовлетворит свое любопытство. Но Ева старательно делала вид, что не понимает намеков. Наконец мистер Бойд сдался:

      – Что ж, хорошего вам вечера, миссис Ева.

      – Рада была повидаться, – кивнула она.

      Старик ушел, что-то ворча под нос. А Ева наконец толкнула тяжелую дверь и вступила в затхлый полумрак своих владений.

      Под ногой скрипнул рассохшийся пол. Молодая женщина настороженно огляделась.

      Ей было восемь, когда умер отец. Еще через два года скончалась мать, и Еву забрала тетка. Все это время дом стоял без присмотра. Кто знает, какая живность могла в нем завестись.

      Дверь с улицы открылась сразу в помещение лавки.

      Справа и слева стояли высокие пустые вазоны, которые бросились Еве в глаза.

      На ресницы набежали слезинки.

      Она помнила эти вазоны. В них мама обычно ставила высокие ветки цветущего миндаля, мимозы или папоротника. Зимой еще добавляла сухоцветы, а осенью – хризантемы на длинных крепких ножках. Сейчас они стояли пустые, оплетенные паутиной, а на полу валялись пожухлые листья и мусор.

      Дальше тянулись знакомые “лесенки” – полочки для горшочков с цветами и пряными травами. За ними – круглый прилавок-“барабан” для цветочных композиций, чтобы можно было рассмотреть букет со всех сторон. Маленький стеклянный шкафчик для бутоньерок. Ряд вазочек и корзинок для готовых композиций и, наконец, торговый прилавок, а за ним шкаф, когда-то наполненный всем, что может понадобиться цветочнице – от пустых корзинок и рулонов лент до мотков шпагата и стопок упаковочной бумаги.

      Увы, теперь шкаф был пуст, и несколько верхних полок в нем сломаны – похоже, неизвестные воры вынесли из опустевшей лавки все, что смогли.

      Теперь здесь царили хаос и запустение.

      Несколько минут Ева стояла на пороге, прижимая руку к гулко бьющемуся сердцу. Вслушивалась в звуки, долетавшие из темного нутра дома.

      Где-то вздыхали, стонали и пели половицы. Трещал сверчок. Ветер бил по крыше ветками старой сливы, растущей на заднем дворе. Шуршал черепицей.

      Казалось, что дом живой. А эти звуки