Закон джунглей. Книга 10. Василий Маханенко

помогать измождённым пленникам. Даже несколько раз входила в барак, вынося на руках похожие на скелеты тела. Лечение лилось рекой, но оно помогало слабо – телам требовалась пища и вода, а не чистая энергия. Но и это моя жена всем обеспечила. Эльда догадалась купить не только готовую жидкую еду, но ещё и промышленную партию всевозможной посуды. Тарелки, ложки, стаканы. Всё это пошло в оборот – Вилея воплотила чан с едой и принялась накладывать людям кашу. Вскоре образовалась огромная очередь: даже самые слабые ползли к источнику пищи, позабыв о своём изнеможении. Жить хотели все.

      Но всё это я отмечал краем сознания, сосредоточив внимание на пленнике. Тот пребывал в мире грёз: справиться с болью организм не смог. Использовав лечение, останавливая кровь и избавляя от острой боли, я несколько раз ударил сектанта по щекам, приводя в сознание. Пленник открыл глаза, но какое-то время они были мутными и ничего не понимающими. Пришлось ещё раз его лечить и даже водой сбрызнуть. Сработало – в глазах появился разум.

      – Когда должны приехать за товаром?

      Вместо ответа послышались ругань и ор. Пленник кричал, проклиная меня, Вилею, весь мир. Он даже хотел остановить сердце, но кто же ему это позволит? Управлять энергией я мог гораздо лучше этого мастера, так что каждый раз, когда он отправлял к своему сердцу пучок силы, из-за которого то должно остановиться, я перехватывал управление и поглощал энергию, тут же выплёскивая её в виде духовной стрелы в воздух. По-хорошему, нужно было полностью обнулить пленника, чтобы у того даже мысли не возникло о самоубийстве, но заставить себя это сделать я не мог. Брезговал. Почему-то даже кровавые сектанты казались мне «чище», чем те, которых готовила секта Бохао.

      Постепенно до пленника начало доходить, что умереть просто так не получится. Когда же я прекратил лечить, пришла боль. Подождав какое-то время, я использовал лечение, вновь начав задавать вопросы. Сломался надзиратель на пятом круге – запел как миленький.

      Сектанты называли места скопления будущих пленников не фермами, как нарёк их я, а концлагерями. Новое для меня слово из мира древних. Всего в округе находилось три концлагеря, куда свозили тела как с третьего, так и со второго поясов. Я внимательно присмотрелся через духовное зрение к пленникам, что ломились к Вилее за новой порцией еды: многие выглядели скелетами с натянутой кожей не потому, что они слишком долго находились без еды, а потому, что энергия третьего пояса их убивала, выжигая внутренности. Тело пожирало само себя, пытаясь хоть как-то восстановиться, но явно не вывозило. В бараке без признаков жизни уже валялось двадцать таких иссохших и израненных тел.

      Забирать пленников планировали завтра. О том, что с ними будет дальше, надзиратель старался не думать. Его задача была маленькой – проследить за тем, чтобы никто не сбежал. Даже если половина пленников сдохнет, большой бедой это не станет, ибо оставшиеся