Семь сестер. Сестра луны. Люсинда Райли

глаза во всю ширь и залпом осушил кружку с настоем мяты, которая стояла перед ним.

      – Интересно, где это твой братец Карлос обитает? – спросила Мария у младшего сына. – Эдуардо сказал мне, что собирался сегодня взять его с собой в кузницу. Он уже достаточно взрослый мальчик. Может начинать обучаться кузнечному делу, как и его старший брат.

      Филипе лишь молча пожал плечами в ответ и уткнулся носом в тарелку, избегая встречаться взглядом с матерью. Мария знала, мальчишка никогда не выдаст своего обожаемого брата.

      И тут же, словно по сигналу, в пещере появился Карлос. Один глаз у него был сильно подбит.

      – Привет, мама, – спокойно поздоровался он с матерью и плюхнулся на табурет рядом с братом.

      Вместо того чтобы подать сыну миску с кашей, Мария склонилась над ним и внимательно обозрела нежную кожу вокруг затекшего кровью глаза.

      – Что это, Карлос? С кем ты подрался на сей раз? – требовательно спросила Мария.

      Карлос слегка отстранился от матери.

      – Да это же ерунда, мама. Перестань зря шуметь…

      – Опять, значит, дрался за деньги, да? Я не такая дурочка, Карлос. Знаю, мне рассказывали, что творится в заброшенных пещерах на самой вершине горы.

      – Да нет же, мама. Просто вышла небольшая стычка с Хуаном из-за одной девчонки. Честно!

      Мария лишь слегка прищурилась в ответ и молча подала сыну кашу. Иногда ее охватывало откровенное отчаяние при мысли о том, что все мужчины в ее семье не обращают ровным счетом никакого внимания ни на то, что она говорит, ни на то, что она делает. Разве что ее любимец Эдуардо прислушивается к маминым словам.

      – Ты слышала новость, mi amor?

      В пещеру вошел Хозе, Мария глянула на мужа. Он снял с головы черную шляпу с загнутыми полями, защищавшую глаза от яркого утреннего солнца.

      – Что за новость? – сдержанно поинтересовалась Мария.

      – В июне в Альгамбре пройдут состязания на лучшее исполнение фламенко. – Хозе уселся за стол напротив сыновей, даже не глянув на подбитый глаз Карлоса.

      – Ну, и что из того? – Мария поставила перед мужем миску с кашей.

      – А то, что в этом состязании могут принимать участие и любители! Конкурс глубокой песни, вот что это! Наш великий композитор Манюэль де Фалья задумал устроить самую настоящую фиесту фламенко – музыка, песни, танцы. И никаких профессиональных артистов старше двадцати одного года. Поскольку я уже давно не выступаю как профессионал, то вполне могу поучаствовать в этом состязании.

      – И я тоже, – вполголоса пробормотала Мария.

      – Конечно, и ты тоже можешь. Но разве ты не понимаешь, какой отличный шанс появляется у нашей Лусии? Там ведь будут все-все-все знаменитости: сам дон Антонио Чакон будет заседать в судейской коллегии. Ходят слухи, что даже прославленная Хуана ла Макаррона примет участие в выступлениях, но, по условиям конкурса, она не будет соревноваться с остальными участниками.

      – Так ты говоришь, что хочешь отправить на этот конкурс Лусию?

      – Конечно!

      – Но,