Дворянские записки. Александр Константинович Тулубьев

стол, венское кресло, такой же небольшой диван и несколько стульев составляли всю мебель описываемой комнаты.

      Единственное окно, выходящее в сад, было расписано причудливыми узорами декабрьского мороза.

      Засунув руки в карманы, взад и вперёд, из конца в конец этой комнаты мерно и уверенно шагал мужчина. На вид ему было не больше 24 лет. Блондин, с небольшими усами, с правильными чертами лица, выше среднего роста, он был скорее худ, так как возраст его и та работа, какую он вёл, не располагала к ожирению. Надет на нём был синий костюм, а на ногах любимая его для деревни обувь – тонкие, плотно облегающие ногу шавровые сапоги.

      Голубев была его фамилия. Всего два года как он окончил он специальное агрономическое училище в Москве, известное тем, что оно выпускало хорошо подготовленных для практической жизни квалифицированных агрономов.

      По окончании училища, Голубев был отправлен для стажировки в крупное имение графов Б., находящееся в одной из центральных губерний России, куда он и прибыл к 15 августа 1808 г. Имение графов находится в той же губернии, где жили родители Голубева, а сам он родился и воспитывался до 10-тилетнего возраста, когда и был отвезён в Москву, где в последствии и закончил своё образование.

      Прибыв в имение графов Б., совсем неожиданно для себя, он получил предложение от директора сахарного завода: поступить на завод на время производства сахара – сентябрь-октябрь месяцы в качестве дежурного по заводу в ночной смене, так как лицо, занимающее это место, неожиданно оставило тут службу.

      Должность дежурного по заводу была очень ответственная, и Голубев, не решаясь дать сразу своё согласие, отложил решение вопроса до следующего дня, надеясь предварительно посоветоваться с работающим давно на заводе дежурным в дневной смене техником Ширшовым. Последний оказался очень симпатичным и общительным человеком. Узнав, что Голубев достаточно хорошо знаком теорией промышленного производства сахара, обещал до начала производства подробно ознакомить его со всеми особенностями завода, а в дальнейшем, если окажется нужным, помогать и своими советами, а согласие на предложение директора посоветовал дать немедленно. Голубев, будучи полон сил и энергии, не остановился перед риском не справиться с большой для него, как начинающего, сложной работой, и дал своё согласие на замещение должности по ночной смене. Его страшила не столько техника самого производства, как необходимость встретиться с массой рабочих различной квалификации, где ему нужно сразу суметь поставить себя достаточно авторитетно, так как ответственность за работу завода и всё, что случится на нём, лежит на заведующем сменой.

      Подробно изучив при любезном содействии техника Ширшова все механизмы завода, взаимодействие их, а также, все особенности и способы устранения возможных аварий на заводе, Голубев почувствовал под собою твёрдую почву, и смело встретил предложение директора: с 7 часов утра 1-го сентября пустить работу завода. Правда, такое предложение для новичка было неожиданно, особенно, если учесть, что директор завода Жуковский отличался большой строгостью и малой общительностью даже с ближайшими своими помощниками.

      Наконец наступил час, когда должно было отдаться первое распоряжение открыть люки закромов с буракоми, направив равномерный поток их сильной водяной струёй по специальному цементному жёлобу в мойку, и оттуда элеватором в резку для ???. Не прошло и часа, как большое здание завода наполнилось характерными звуками присущими механизмам, приводящими в движение в движение паровою силой. Как ни старался быть спокоен Голубев, но необычайная для него обстановка, чувство собственной ответственности и болезненное самолюбие невольно создавали нервное состояние, которое особенно, поддерживалось директором завода. Не вмешиваясь в распоряжения, тихо насвистывая какой-то мотив, мерно ходил по площадке центрального помещения, откуда были видны большинство особо ответственных механизмов, зорко наблюдая за всеми распоряжениями, отдаваемыми Голубевым. К началу дневной смены, которая начиналась в 12 часов дня, большая часть завода вела уже присущую ей работу.

      Техник Ширшов, придя к 12 часам дня на свою смену, поздравил Голубева с успешным пуском завода, а Голубев со своей стороны поблагодарил его за практическую подготовку его к самостоятельной ответственной работе, которую он начал, как казалось ему, с большим для себя успехом.

      Только выйдя с завода, и отправившись на отведённую ему при заводе квартиру, Голубев почувствовал насколько были перенапряжены его нервы за несколько часов пребывания на заводе. Однако, мысль о том, что в 12 часов ему надо вступать в первое ночное дежурство, где не придётся спать до следующих 12 часов дня, находясь в беспрерывном напряжённом состоянии, наблюдая за работой всех аппаратов, своевременной подвозкой свёклы в закрома и рядом других, новых для него новых работ, взял себя в руки, напился чая, съел несколько яиц всмятку и лёг спать до 8 часов вечера, когда к нему должны были принести обед от одного из служащих завода, жена которого брала нахлебников.

      Первая полная смена для Голубева прошла в не менее нервном напряжении, чем пуск самого завода. На дежурном его смены лежит наблюдение не только за движением соков по аппаратам и манипуляция с ними