Русские и государство. Национальная идея до и после «крымской весны». Михаил Ремизов

2006.

      23

      Подробнее об этом см.: Сергеев С. Декабристы – первенцы русского национализма // Вопросы национализма, 2010, № 2.

      24

      Данн О. Нации и национализм в Германии: 1770–1990. – СПб.: «Наука», 2003.

      25

      Удивительная наивность марксистского автора в том, что он считает это чем-то разоблачительным.

      26

      Кстати, именно это обстоятельство было предметом ожесточенной критики со стороны фигур, которые можно считать стоящими у истоков русского национализма – уже упомянутые представители декабристского движения в XIX веке и Солженицын в ХХ.

      27

      По материалам статьи: Ремизов М. Русский национализм и российская геополитика // Россия в глобальной политике, 2012, № 3.

      28

      Хабермас Ю. Европейское национальное государство: его достижения и пределы. О прошлом и будущем суверенитета и гражданства // Нации и национализм / Б. Андерсон, О. Бауэр, М. Хрох и др. – М.: «Праксис», 2002.

      29

      Гринфельд Л. Национализм: Пять путей к современности. – М.: ПЕР СЭ, 2012.

      30

      Бек У. Что такое глобализация? – М.: «Прогресс-Традиция», 2001.

      31

      Милль Дж. С. Размышления о представительном правлении. – СПб., 1863.

      32

      Стоит отметить, что этапом, на котором возникло это табу, стал отнюдь не собственно послевоенный период. В этот период как раз отдельные европейские национализмы деятельно праздновали свою победу над нацизмом, примерами чему служат феномен голлистской Франции или послевоенные этнические чистки в странах Центральной и Восточной Европы. А вне европейского ареала – не будем забывать – век национализма вообще только начинался. Скорее табу на национализм (на артикуляцию национальной «предвзятости» современных демократических государств) возникло по итогам культурной революции 60-х – 70-х годов, бросившей вызов «консервативным» основаниям западной цивилизации и серьезно изменившей ее моральный облик.