Мир. Труд. Май. Позаранкин Кирилл

плым пледом согревает улочки города. Майор дочитывал последние строчки книги, сидя на своём протёртом кресле, в тот момент когда зазвонил телефон. Он никогда не звонил просто так. Заливающий комнату звон означал только одно- смерть. Лицо майора стало белым как сажа. Сжав одну руку в кулак, Пётр поднял трубку. Как всегда: 3 гудка, писк и адрес. Улица Горького, дом 45. Хлопнула дверь, а на ней появились золотые лучи, отражающиеся от книги. "Преступление и наказание" гласила надпись на ней. Сев в чёрную как ночь машину, майор испытал животный страх, руки тряслись, пот лился ручьём, дыхание перехватывало, сердце в пятки ушло.

      Семнадцати минутная поездка длилась вечность. Сделав голубой вдох, Петр поправил фуражку и вышел. Зинаида Петровна, которая обычно с радостью приветствовала соседа замерла на лавочке. Она не могла поверить, что человек спасший её любимого Ильича (так звали толстого рыжего кота), сейчас стоит перед ней в чудовищной форме и фуражке НКВД. Майор томно прошел мимо. Около дверей квартиры он достал из кабуры ноган. 7 патронов – семь выстрелов. От мысли о каждом из них сердце обливалось кровью. Раздался звонок в дверь. Пришел папа!– радостно воскликнула девочка и побежала открывать. Жена хлопотала на кухне. Действительно, пришел папа. 6 выстрелов, по три на человека. Петр стоял, по полу струилась тёплая, алая как пионерский галстук кровь. По щеке побежала слеза, пистолет коснулся веска, палец впервые ощутил холод стали на куртке.