Любимая для монстра. Ольга Гусейнова

на благонадежность. Вдруг иномирянка не лучше прежней хозяйки тела?

      А вот если опять заговорщики, все еще хуже! Бой, что я видела пару недель назад, очнувшись в бальном зале, до сих пор жуткими кровавыми картинами стоял перед глазами. И пройти через это вновь – бр-р!

      В дополнение к моим нерадостным мыслям я услышала сперва стук в дверь, следом с поклоном зашла одна из служанок и сообщила, что меня ждет князь на аудиенцию. Эх-х, собственный отец пригласил единственную дочь на аудиенцию через третьих лиц. Как же удручающе звучит. И как будет выглядеть? Совсем не так, как я когда-то в детстве мечтала.

      Сердце ускорило пульс, похоже, это была проверка от Хорна, а не заговорщики. Даже выдохнула с облегчением: к проверкам воспитателей и нянечек, преподавателей и экзаменаторов, налоговой и прокураторы я привыкла. Они меня давно не пугали, а заставляли собраться и сосредоточиться. Прорвусь!

      Поправив легкое голубое дневное платье в принятом в Солкате стиле ампир, я уверенно направилась к двери. Меня проводили к кабинету князя, просторному, светлому, солидно обставленному, с книжными стеллажами вдоль стен, внушительным столом, заваленном бумагами, с несколькими стульями, диваном и креслами для неформальных встреч. Помнится, это второй кабинет «отца», приватный, а официальный, гораздо больше и помпезнее, находится в правом крыле, там он ведет прием посетителей, проводит встречи и совещания с советниками. Там же и приемная есть, где работают секретари и помощники, здесь же у двери стоит охрана и все.

      Помимо Дивита Фолкзана, сидевшего за столом, – утренний свет от окна за его спиной не дал подробно рассмотреть его лицо – у книжного шкафа стоял Себ Хорн, просматривая какой-то документ в руках.

      И сейчас я невольно оценила еще один подарок фортуны – возможность считывать людские эмоции, при этом перестав быть магом смерти. Оба мужчины взглянули на меня с глубоким интересом и пристально изучали мой внешний вид. Я склонилась в положенном реверансе перед князем, затем вежливо кивнула Хорну, приветствуя его.

      – Рад видеть тебя в добром здравии, – вполне искренне поздоровался князь, жестом предложив занять стул у его стола.

      – Благодарю, эрэт, я вас тоже, – не менее искренне ответила я, улыбнувшись нечаянно обретенному отцу, и выполнила его, по сути, приказ – села, куда указал.

      К столу подошел Себ Хорн, и мне пришлось смотреть на обоих собеседников, переводя взгляд с одного на другого. Но сначала все трое молчали, они словно заново знакомились со мной, новой личностью в старом теле, а я вежливо ожидала.

      – Она изменилась, это заметят, – задумчиво выдал Хорн через минуту пристального внимания, еще и озабоченно хмурясь.

      – Да, – спокойно согласился князь, откинувшись на спинку кресла. – Взгляд другой, выражение лица, даже двигается и держится иначе. И этот огонек света во тьме…

      Бесстрастный княжеский тон меня не обманул. У Дивита сердце кровью обливалось, насколько ему было больно. Как отец чувствовал кровную