Полковник милиции Владислав Костенко. Книга 5. Тайна Кутузовского проспекта. Юлиан Семенов

молча и быстро разошлись по номерам.

      Костенко предложил сержанту сесть рядом:

      – Пусть гражданочка дежурная возьмет ключи, и давай-ка посмотрим пять номеров – есть там постояльцы или пустуют?

      – Коля, он меня матерно обзывал и грозил глаз вырвать! – испуганно заплакала администраторша.

      Костенко спросил сержанта:

      – По какой статье дамочка проходила?

      Сержант понизил голос:

      – Так вы с контрольной проверкой, что ль, товарищ полковник?

      Услыхав последнее слово, дежурная заплакала еще пуще:

      – Начальник, не губи, не губи, начальник, дам я тебе номер, но он же бронированный, без исполкома не могу я, запрет мне на эти номера, вдруг начальство нагрянет, их селить надо, не губи…

      – Агентов надо выбирать понадежнее, – заметил Костенко сержанту, – она ж взятки за номера берет. По нонешним временам вы ее не отмоете, придется сажать, как ты ей будешь в глаза смотреть? Да и сам под монастырь попадешь… Смотри, парень…

      – А я чего? – спросил сержант, потупив очи долу, – я ничего такого с ней не имею… А без присмотру гостиницу оставлять нельзя: скопление, мало ли чего может случиться…

      …Утро было солнечным, небо – высокое, синь непроглядная, какое-то странное ощущение невесомой массы, ассоциировалось с вселенской тишиной, миром, бессмертием и безмятежным вечным покоем… Хотя вечный покой скорее приложим к кладбищу, если идти от «передвижников»… Все двояко толкуемо, нет одной правды и никогда не будет. Приближение к правде – слагаемость множества мнений…

      До того домика, в котором жил отставной генерал Трехов, можно добраться на автобусе, что ходил раз в два часа, или топать семь километров вдоль по берегу Плещеева озера – оно искрило мелкой зыбью, сентябрьский камыш казался бархатным, стайки чирков пролетали стремительно, как реактивные истребители: брать пример с Божьей твари и подвешивать – под копию с нее – атомные бомбы… Эх люди, люди, порожденье крокодилов… Жуки – прообраз танка, крот – сапер, воистину из ничего не будет ничего; проецируем Божью тварь на мощь разрушения, вгрызание в глубь самих себя, подкрадывание к дьяволу, который сокрыт в каждом…

      На третьем километре на поднятую руку откликнулся наконец шофер бензовоза – молоденький парень, волосы что солома, глаза – синие, громадные.

      – Куда вам, дядя?

      – А здесь неподалеку, на берегу, возле Зубанихи старик живет…

      – Генерал, что ль?

      – Точно.

      – Чокнутый…

      – Да ну? Давно ли?

      – А как Горбачев пришел. Раньше молчал, а вот стали товарища Сталина хулить, так и он, – туда ж…

      – Любишь товарища Сталина?

      – Его все честные люди любят.

      – Ты сам-то с какого года?

      – Старый уже, – усмехнулся паренек, – с шестьдесят пятого.

      – Да, дед прямо-таки… Ты ж ни Хрущева не застал, ни Сталина… Откуда в тебе любовь к Иосифу Виссарионовичу?

      – А папаня работал в охотхозяйстве, его Василий Иосифович держал, сын вождя… И консервов привезет егерям, и бутылку