Сын Петра. Том 6. Треск штанов. Михаил Ланцов

идея. Больше о них ничего не знал. И тут требовалось все обмозговать…

* * *

      – Кум! – радостно воскликнул Фрол, увидев родича во дворе своего дома.

      Тот выглядел не так радостно. Да и вообще весьма мрачно. Видно было – тяжелые дни пережил. Вон осунулся как. Да и спутники его тоже.

      Пешком шли. А им дня три пути.

      Вошли в дом. Сели за стол.

      Супруга достала из печи чугунок с пареной картошкой. Кваса из сеней принесла. Хлеба отрезала. Солонку из небольшого шкафчика возле печи.

      А кум во все глаза смотрел на это. Он ведь лет пять тут не был. И ничего этого даже не планировалось.

      Дом, правда, был не кирпичный, как болтали злые языки, а фахверковый. С поправками на российские реалии.

      Тяжелый, массивный фундамент из кирпича поднимался на добрые два фута[3] из земли, формируя характерную завалинку. Поверх его прокладывали грубой тканью и проливали битумом, формируя таким образом затвор гидроизоляции, чтобы вода по фундаменту не поднималась. Дальше ставили несущий каркас из бревен и набивали обрешетку. Ну и дальше глину, густо замешанную с соломой, укладывали на этот «скелет», чтобы получить стену толщиной в четыре фута[4]. Чтобы такая стена не промокала снаружи, ее притирали жидкой глиной, формирующей своего рода скорлупу гидроизоляции. Крыша двускатная, крутая, с холодным чердаком была покрыта черепицей, из-за чего, видимо, в сочетании с выступающими кирпичами фундамента и пошли слухи.

      Да, в селе имелись каменные здания.

      Две штуки.

      Церковь, которую уже устроили перестроить в типовую базилику. И небольшой домик правления, где староста дела вел. Остальные дома – фахверк.

      Все.

      Вообще все.

      Село в принципе было перестроено по единому плану и стандарту, имея и центральную улицу как по линейке, и переулки, и даже площадь свою перед церковью. Вот по прошлому году и закончили…

      Внутри у кума было довольно чисто.

      Пол – тес, приподнятый над землей, отчего тепло и сухо. Печь вон стояла кирпичная, построенная навроде традиционной русской, устоявшейся лишь в XIX веке, но под проект перестройки колхозных поселений ее придумали. Мебель кое-какая имелась. Не только стол да лавки, но и целый шкафчик – явный признак зажиточности по этим годам. Да и сундуков парочка стояла вдоль стен. Впритык. Чтобы спать на них можно было. Впрочем, на тесовом полу и без сундуков тепло было – кинул соломы или даже овчину да спи, ежели печь протопить добро.

      Чугунок опять же.

      Кум ради такого дела даже постучал по нему пальцем, проверяя – металл али ему кажется.

      Ел он молча, как в крестьянской среде тех лет и было по обычаю. Спокойно, рассудительно, но без трепа. И не спрашивал – что. Какую еду поставили, такую и вкушал. Неприлично носом водить от угощений. Тем более на голодный желудок. Тем более что картошка оказалась вполне вкусной и сытной едой, хоть ему и непривычной совершенно. Он ее поначалу с репой спутал, даже дивился –

3

Фут в СИ составлял 10 дюймов, или 254 мм. Два фута – это 508 мм, или 0,5 м.

4

Четыре фута – это 1016 мм, или 1 м. Такая толщина стены была выбрана с запасом, чтобы противостоять морозам «за сорок».