Слуга тигра. Ло Ян

чернобрового… Серьезного, даже слишком. Признайтесь, благодетель Сун, вы – наш новый магистрат?

      «Вот уж насмешка судьбы, первый же встреченный житель Чжунчэна – и подобный наглец!» – изумился Сун Цзиюй.

      – Господин Ху проницателен, – не стал лукавить он. – Значит, вы полагаете, эти разбойники – пришлые?

      – Не наш говор, – отмахнулся Ху Мэнцзы, снова приложившись к фляжке. – А вы боитесь тигров, магистрат Сун? Ведь вы тоже не местный, вдруг он выйдет на ваш чудесный запах?

      Он потянул носом.

      – Сандал… лаванда от моли… крапивный отвар для волос… и… кажется, масло сладкого миндаля после бритья.

      Сун Цзиюй поглядел на него с изумлением – тот безошибочно перечислил все, что лежало в притороченных к задку повозки ящиках.

      – Господин Ху – владелец косметической лавки? – спросил он.

      – Просто слежу за собой, – отмахнулся Ху Мэнцзы. – К тому же от тряски по нашим дорогам у вас там все пролилось.

      Он с улыбкой поманил Сун Цзиюя.

      – Наклонитесь, и сами почуете.

      Сун Цзиюй слегка наклонился с седла и обеспокоенно потянул носом. А ведь он говорил Жу Юю не ставить ящик с книгами в самый низ, что, если их перепачкало?

      Масло где-то разлилось точно, но вот остальное…

      – Ясные глаза, – ухмыльнулся Ху Мэнцзы. – Вблизи вижу, как в них мерцают звезды. Магистрат Сун – исключительный человек, я уверен.

      Сун Цзиюй резко выпрямился. Да этот Ху действительно наглец! Захотел рассмотреть поближе, значит?

      Надо же было так легко попасться: он же просто перечислил вещи, которыми пользуются все! Кто не моет голову крапивой, не перекладывает одежду лавандой от моли? Так глупо…

      Он поджал губы. Вот твоя карма, Сун Цзиюй, – первым же встретить в Чжунчэне повесу-бесстыдника!

      – Завтра приходите в управу для дачи показаний, – суховато сказал он.

      Впереди как раз показался перекресток.

      – Ну раз вы приглашаете меня в управу, так и быть, зайду засвидетельствовать почтение новому магистрату и благодарность – спасшему меня герою! – бесстыдник Ху дождался, пока лошади остановятся, и легко, будто трезвый, выпрыгнул на дорогу, даже не пошатнувшись. В то же мгновение сзади раздался топот копыт и скрип колес: резная повозка, покачиваясь так, словно ось погнулась, наконец догнала их. Ею правил юноша-слуга, его товарищ помладше с виноватым видом сидел на облучке.

      Сун Цзиюй скользнул по ним взглядом: невысокого роста, белолицые, с нежными, почти девичьими чертами лица и холеными руками, а повозку смогли поднять, гляди-ка.

      Бесстыдник кашлянул, и Сун Цзиюй забыл о слугах. «Что еще скажет», – подумал он, заранее закатив глаза.

      Ху Мэнцзы взмахнул рукавами, складывая ладони для вежливого поклона, но вино вдруг все-таки взяло свое: кланяясь, он не рассчитал сил и едва не полетел носом в пыль.

      – Еще раз сердечно благодарю за спасение, магистрат!

      Сун Цзиюй только головой покачал. Будет чудом, если завтра утром этот господинчик окажется в управе.

      Он