Слуга тигра. Ло Ян

все же какая-то женщина… но одна ли? Она завлекает, а сообщник душит… Мало ли было таких историй? Впрочем, о мужчинах в этом деле речи пока не шло.

      – Отпустите этого Ма и остальных, – сказал он приставу. Поразмыслил, не отдать ли денег за испорченный халат, но потом решил, что от этого избалованный господинчик только почувствует себя еще более безнаказанным.

      Он потянулся, разминая шею, со вздохом отложил бумаги. Рабочий день затянулся.

      Попробуем разобраться завтра на свежую голову.

* * *

      На следующий вечер Сун Цзиюй, неброско одевшись и взяв с собой Хэ Ланя, отправился к «Золотой иве».

      Дом увеселений занимал немалую территорию в злачном районе у реки. Вокруг него густо росли ивы, одна из них, огромная, на отшибе, и правда образовывала плотный шатер. Сун Цзиюй заглянул под ветви, осмотрел берег. Никаких следов, конечно. Точнее – слишком много следов, здесь и правда, похоже, устроили бесплатный дом свиданий…

      Тело слуги нашли чуть ниже по течению. Действительно ли он шел в «Золотую иву» позвать господина домой? Тогда как попал на самый берег? Убийца поманила его?

      Допустим, он зашел под иву; допустим, разделся, чтобы предаться любви с девицей, которая его и убила… Но раз у Сымы она не забрала трофей, то и здесь могла обойтись удовольствием от злодеяния. Найти труп, украсть халат и столкнуть тело в реку мог кто угодно.

      – Как думаешь, кто-то мог украсть одежду этого Ли? – он повернулся к Хэ Ланю, терпеливо дожидающемуся, пока господин магистрат вынырнет из своих мыслей.

      Хэ Лань, рассеянно теребивший в пальцах ивовый лист, кивнул.

      – Где гуляют богатые господа, там и нищие просят подаяния. Вы их, верно, не приметили, они от нового магистрата прячутся. Но кто-то из них мог и одежду украсть, в хозяйских домах слуг одевают очень добротно, – он усмехнулся. – Я думаю, он не купаться сюда приходил, для этого есть места получше. Обманывал жену, вот и все.

      – То есть «позвать господина домой» – это ложь, – Сун Цзиюй кивнул. Надо расспросить его приятелей, может быть, кто-то знает, с кем он встречался…

      Искать одежду по скупщикам краденого было бессмысленно – жена Ли описала им совершенно обычный халат, без особых примет. Сун Цзиюй вернулся в управу, допросил единственного приятеля этого Ли, конюха, но добился немногого: тот признался, что Ли и правда иногда ходил по борделям и обманывал жену, но чтобы была какая-то постоянная зазноба – такого он не знает.

      Ближе к вечеру стало ясно, что расследование зашло в тупик. Махнув рукой, Сун Цзиюй решил вызвать Ху Мэнцзы – видеться с ним не хотелось, но вдруг он все же что-то заметил в ночь гибели Сыма Кэ?

      Пристав вернулся слишком уж быстро. На лице у него написана была душевная мука, хотя походило больше на зубную боль.

      – Господин Ху изволят выпивать в «Золотой иве» и приглашают вас на чарку вина.

      Весь вид пристава говорил о том, что, если ему сейчас прикажут и господина Ху тащить в управу волоком, он оставит свой жетон на пороге и пойдет утопится.

      Сун Цзиюй вздохнул. Личное личным, но нельзя