Чёрная бабочка, летящая во тьму. Биннур Шафак Нигиз

он сейчас не освещал салон машины. Мой взгляд был суровым, но он казался легким перышком по сравнению с суровостью человека, рядом с которым я сидела.

      – Девочка? – спросила, саркастически подняв брови. – Каран-бей, возможно, вы и старый, но я определенно не маленькая девочка.

      – Да неужели? – сказал мужчина. Он даже не почувствовал необходимости готовиться к движению, когда загорелся желтый свет. – Правда, что ли?

      – Это так, – сказала резким шепотом. – А еще вы не соблюдаете правила дорожного движения. Светофор горел желтым.

      Сначала Каран посмотрел пустым, бездушным взглядом на меня, а затем на мои руки на коленях. Его брови нахмурились.

      – Это говорит маленькая девочка, которая не пристегивается ремнем безопасности?

      Я покраснела до ушей, глядя на него с ужасом, как будто находилась в центре страшной войны, где лились литры крови и отрубленные конечности летали в воздухе. На этот раз наткнулась на черную как смоль стену, по которой трудно подняться. Моя борьба была напрасной, потому что его слова вновь оказались сильнее.

      Когда машина снова завелась, внутри воцарилась тишина, как у верблюда, преклонившего колени, чтобы отдохнуть в пустыне. Обычно у меня выходило завести диалог с любым человеком, но впервые я почувствовала, что не могу. Не получалось согласиться с этим мужчиной из-за гордости, которую я тщательно лелеяла, ухаживая за ней, как за ребенком.

      – Где твой дом? – Каран Чакил первым нарушил молчание, задав вопрос.

      Не хотелось, чтобы мужчина отвозил меня домой. Я не смогла бы объясниться, если бы кто-то увидел меня, выходящую из его машины.

      – Высадите меня в первом же подходящем месте, пожалуйста, – сказала ледяным голосом.

      Хотелось избавиться от сильного сладковато-горького запаха, уйти как можно дальше от его глубокого голоса, напоминавшего трепет черных ангельских крыльев, и, если возможно, никогда больше не видеть глаз, таких черных, что они заставляли тьму сомневаться в себе.

      – Хорошо. – Чтобы не слышать его голоса, хотелось напевать все дурацкие песни, которые я знала, хотелось ударить его обладателя. Я не знала, что он для меня значил, но мужчина загадочным образом привлекал внимание. – Итак, я победитель этого спора.

      Сжала кулаки и предпочла не отвечать на эту наглость. Каран сбавил скорость, остановил машину в подходящем месте и украдкой взглянул на меня. Когда его взгляд задержался на моем лице дольше, чем необходимо, захотелось отвернуться. Обычно, глядя на человека, я могла сформировать суждение о нем, но было в Каране что-то необычное. Я не могла сказать, что это казалось странным, напротив, это была знакомая странность, которую я все еще не могла осознать.

      Это было похоже на чувство, когда выходишь из машины и ступаешь на землю города, через который проезжала, путешествуя на машине в давней молодости.

      – Спасибо, – сказала, двигаясь ближе к двери. Хотя мне не нравилось благодарить, я знала, что это было необходимо. – Простите меня за сегодняшнюю грубость. Хотя, по моему мнению, это не было грубо, но