Последний защитник. Эндрю Тейлор

муж. Привезли специально из Франции.

      Кэт вынула из коробки бронзовый инструмент: полукруглая шкала от нуля до ста восьмидесяти градусов, магнитный компас, подвижная алидада. Это приспособление предназначалось для точного измерения углов. Кэт отнесла его к дверному пролету, где свет был лучше, и повертела в руках.

      – Французы называют этот прибор графометром, – изрек господин Бёртон. – Однако я предпочитаю добрый старый английский термин – угломер. Но дело не в названии. Передайте господину Хэксби, что сей инструмент улучшит точность его измерений в тысячи раз. Да, графометр стоит дорого, но не сомневаюсь, ваш супруг сочтет его чрезвычайно полезным приспособлением. Ведь господину Хэксби необходимо делать столько замеров. Куда же в его ремесле без точных углов?

      – Нет, так не пойдет! – заявила Кэт.

      – Что такое?!

      – Ваш инструмент никуда не годится, господин Бёртон.

      – Госпожа Хэксби, полагаю, об этом должен судить ваш муж, и я уверен, что он со мной согласится…

      – Повторяю: ваш инструмент никуда не годится. – Кэт вернулась в лавку и поставила графометр на прилавок. – Взгляните сами, алидада не вращается свободно, как должна. И я также не удовлетворена гравировкой градусов. Плохо сработано.

      Господин Бёртон выпрямился во весь свой рост. Он был выше Кэт не менее чем на девять дюймов.

      – Но я вас уверяю, что…

      – Я видела хороший графометр в другом месте. Надо было заказывать в Антверпене, сэр. Их приборы несравнимо лучше французских. Всего доброго.

      – Я… я напишу об этом господину Хэксби. Или даже сам зайду к нему. Я считаю, вы…

      – Как вам будет угодно, господин Бёртон. До свидания.

      – А хозяин не станет возражать? – робко спросила Джейн, когда они вышли на улицу. – Если господин Бёртон и впрямь придет к нему…

      – Твой хозяин согласится со мной, – отрезала Кэт, но, взглянув на испуганное лицо девочки, продолжила более мягко: – Этот инструмент не такой, каким должен быть. Муж разбирается в этом лучше меня и сразу поймет, что к чему.

      – Кэтрин! – позвал вдруг женский голос. – Кэтрин Ловетт!

      Обескураженная Кэтрин обернулась.

      У столбов, отгораживающих пешеходов от транспорта на проезжей части, остановился наемный экипаж. Какая-то женщина сдвинула кожаную штору и смущенно улыбнулась:

      – Вы ведь Кэтрин Ловетт, не правда ли?

      – Да, это моя девичья фамилия, – сказала Кэт настороженно. – Теперь я Кэтрин Хэксби.

      Женщина была хорошо одета, даже слишком хорошо, хотя и не по самой последней моде. Она была совсем молоденькая, с пухлыми розовыми щеками и маленькими глазами. Что-то в ее любопытном лице показалось Кэт смутно знакомым.

      – Простите, я…

      – Вы меня не узнаете? – Секунду ее собеседница выглядела испуганной, но потом страх исчез и вернулось любопытство. – Разумеется, все мы изменились, но вы, вероятно, меньше, чем я. Желаете подсказку? – Она сделала Кэт знак подойти ближе и прошептала: – Перенеситесь назад лет на десять