Скитальцы. Хао Цзинфан

ярмарка на Марсе. Обе делегации везли всевозможные интересные товары, чтобы показать землянам чудеса Марса, и наоборот, дабы каждая сторона помнила о существовании другой. Именно так они собирались заново познакомиться после долгого периода обоюдной изоляции.

* * *

      Война завершилась сорок лет назад, и этот корабль служил единственным средством связи между Землей и Марсом на протяжении тридцати лет.

      Он был свидетелем многократных раундов переговоров, заключенных сделок, грохота от ударов кулаками по столу, треска сломанных стульев, стука захлопнутых дверей. Но в другое время корабль чаще всего бездействовал. В громадных грузовых отсеках не было никаких грузов, в каютах – пассажиров, в столовых не подавали еду и не играла музыка, а пилотам нечего было делать.

      Пилотов было двое: капитан и помощник, по совместительству – жена капитана. Оба они были пожилыми людьми, седыми, со множеством морщин на лице. Они проработали на корабле тридцать лет и состарились в его лабиринте. Корабль был их домом, их жизнью, их миром.

      Хорошенькая девушка стояла рядом с капитанским отсеком.

      – Значит, вы никогда не спускались на поверхность планет? – спросила она.

      – В первое время спускались, несколько раз, – с улыбкой ответила помощница капитана. Ее голову обрамляли серебристые локоны, а в уголках рта улыбка нарисовала две морщинки в форме полумесяцев. Осанка у нее была изящная, как у дерева зимой. – А потом мы состарились и перестали это делать.

      – Почему?

      – Частая смена гравитации может пагубно сказаться на костной системе у пожилых людей.

      – Но почему же вы не уволились?

      – Гарсиа этого не хочет. Он хотел бы умереть на этом корабле.

      – А много ли всего людей на корабле?

      – Когда есть задание, в команде примерно два десятка человек. А большую часть времени здесь только мы вдвоем.

      – А задания часто бывают?

      – Это немного непредсказуемо. Порой срок между полетами составляет всего четыре месяца, но бывает, что и больше года.

      – Тогда вам одиноко?

      – Вовсе нет. Мы к этому привыкли.

      Девушка немного помолчала. Ее длинные ресницы опустились, но тут же снова взлетели вверх.

      – Мой дедушка часто говорит о вас. Он по вам скучает.

      – Мы тоже часто его вспоминаем. На письменном столе у Гарсиа на фотографии все четверо, и он каждый день на нее смотрит. Когда вернешься домой, передай ему привет от нас.

      Девушка улыбнулась – тепло, но с ноткой печали.

      – Я еще вернусь и снова навещу вас, бабуля Элли, – сказала она.

      Ее улыбка была теплой, потому что она любила эту старушку. А печалилась она потому, что знала, что вряд ли вернется – а если вернется, то не скоро.

      – Жду встречи, – с улыбкой проговорила помощница капитана, протянула руку и бережно убрала пряди волос с плеч девушки. – Ты такая же красавица, как твоя мать.

* * *

      Капитанский отсек располагался