Большая книга приключений охотников за тайнами. Анастасия Дробина

забыли с этим стеллажом! Я обратил внимание, вы там что-то принесли…

      – Господи, вот дураки-то! – Полундра вскочила и кинулась в прихожую, сшибая по пути стопки книг и обрезки досок. Вернувшись, она бухнула на стол рюкзак и озабоченно поинтересовалась:

      – Сол Борисыч, у вас с сердцем как? Нет проблем?

      – Юля, при моей работе сердца не должно быть совсем! – Шампоровский с растущим интересом следил за тем, как Полундра развязывает рюкзак. – Знаете, после того как вы мне приволокли меч русской пехоты четырнадцатого века, я уже ничему не удивлюсь, и… Азохен вей[2], это кто?!

      Из рюкзака на него косился зелеными опасными глазами обмотанный шарфом Барон Самди.

      – Ну, что я вам скажу, молодые люди… – чуть позже говорил Соломон Борисович, не спеша поворачивая в пальцах черную статуэтку. – Вещь, конечно, замечательная, художественная ценность налицо… Прекрасная стилизация… Но – новодел.

      – То есть не старинный? – разочарованно спросила Полундра.

      – Ни разу. Вашему Барону Самди самое бо́льшее – лет десять – пятнадцать.

      – То есть вы бы не купили?..

      – Отчего же… Возможно, и купил бы. Не всегда ценность вещи заключена в ее древности. Я же вижу, что это не кошка-копилка с Малаховского рынка. Настоящее произведение искусства, хоть и сделано недавно. Впечатление, надо сказать, производит отменное.

      – Еще бы… – проворчала расстроенная Юлька. – У меня кошка чуть дуба не врезала…

      – Сол Борисыч, а вы вот cказали, что художественная ценность есть! – встрял Батон. – Значит, эта черепушка у него золотая? А глаза – из настоящих изумрудов?!

      Шампоровский захохотал так, что со старых книг взметнулась пыль.

      – Андрей, да с чего ты взял?! Самый обыкновенный поделочный нефрит эти ваши изумруды! И череп не золотой, а латунный!

      – А дерево? – ухватилась за последнюю надежду Юлька. – Черное?! Из джунглей Амазонки?!

      – Липа! Обычная наша российская липа, из которой режут ложки. Отличное дерево для поделок, но никакой ценности не представляет. А вот основание отделано ониксом, отсюда и тяжесть. – Антиквар взял Барона в руки, снова медленно повертел. – Скажите, молодежь, а зачем вы отпилили вторую часть?

      Наступила мертвая тишина. Друзья переглянулись, и Атаманов ответил за всех:

      – Ничего мы не пилили! Еще чего! Он вообще не наш! А что – еще вторая часть есть?

      – Была, – поправил Шампоровский, внимательно глядя на растерявшуюся компанию. – Молодые люди, а вот со слов «не наш», пожалуйста, поподробней! Должен ли я понимать, что вы поперли у кого-то произведение искусства?

      – Не поперли, а нашли! – обиженно отозвалась Полундра. – И ищем хозяина, чтобы вернуть! А вот вы, пожалуйста, тоже поподробней со слов «была вторая часть»! Где она была и когда ее отпилили?

      – Отпилили достаточно давно. – Соломон Борисович провел пальцем по бревну-подставке, на котором сидел Барон. Только сейчас ребята заметили, что бревно это с одного конца

2

Азохен вей (идиш) – междометие, выражающее сочувствие, тревогу, панику и т. п.