Волшебный компас Колумба. Неизвестный шедевр Рембрандта. Наталья Александрова

никогда она таким его не видела. Ему-то хорошо, а ей плохо. Руку больную в процессе задевает, она прямо стонет, а он и не слышит.

      В общем, закончился этот кошмар, заснул он, а утром про это они не говорили. Рука зажила, все стало по-прежнему, снова Вика к сексу охладел. А Тоня и рада, не нужно ей ничего. Еще время прошло, пришла Тоня как-то с работы пораньше, грипп у нее начинался. Температура подскочила, а от высокой температуры всегда у нее голова ужасно болит. Ну, еле до постели дотащилась да и легла. Не спит, а в забытьи находится. И чувствует вдруг, что кто-то на нее навалился. Оказалось – родной муж. Тоня хочет ему сказать, что плохо ей, голова сейчас лопнет от боли, а языком пошевелить не может. Опять он со страстью на нее набросился, а она об одном только думает – как бы все поскорее кончилось. А потом он голову ей повернул резко, и Тоня сознание потеряла. Пришла в себя – никого нет рядом, в соседней комнате телевизор работает, едой пахнет – ужинает он. Лампа над столом горит, все так тихо, чисто.

      Прошла у нее болезнь, и снова все стало по-прежнему. Только Тоня задумываться начала. А тут тетя Лина позвонила – как живешь да как твоя семейная жизнь.

      А Тоне и сказать нечего, тетка, видно, поняла что-то, забеспокоилась, приходи, мол, поговорим, вижу, что не все у тебя ладно. А Тоне стыдно стало, что ничего у нее не получается, она и ляпнула тете Лине: не тебе, мол, меня учить семейной жизни, такого брака, как у тебя, вообще никому не пожелаешь, даже врагу злейшему, уж я-то знаю во всех подробностях. И трубку повесила.

      А на следующий день полезла Тоня в кладовку, там, на верхней полке, порошок у нее стиральный стоял и средства чистящие. И вдруг упала на нее здоровенная банка с краской, Вика потом сказал – от ремонта осталась. Хорошо хоть не по голове попала, а по ноге. Но боль была жуткая, Тоня испугалась, что кость раздробила и теперь на всю жизнь хромой останется. Нога на глазах опухла, повез ее Вика в травмпункт. Оказался ушиб очень сильный, больничный дали на две недели, потому что ходить Тоня с трудом могла.

      Ну, вечером, как домой вернулись, Тоня уже представляла, что будет. И решила отпор дать Вике, когда на него страсть накатит. Да ничего не вышло. Тоня кричит, отбивается, а он будто не слышит. Смотрит на нее, а глаза прямо белые какие-то.

      Тоня испугалась – чужой человек совсем. Ну, сомлела от страха да от боли. Наутро он встал как ни в чем не бывало, чаю даже ей в постель принес. Так еще раза три потом повторилось, пока нога не прошла. А Тоня, сидя дома, стала думать, откуда та банка с краской взялась, что ей на ногу свалилась. Не было ее раньше на полке, не место ей там, Тоня точно помнит. Сопоставила еще кое-какие вещи и поняла, что муж ее – патологический садист. Возбуждается он только тогда, когда ей больно. А так она ему неинтересна совсем.

      Что делать? Кому жаловаться? Да ее на смех поднимут, никто не поверит. Уходить обратно к себе, чтобы снова дядька на нее орал? Никак невозможно.

      Решила Тоня осторожной быть, так-то в открытую Вика сделать ей ничего не сможет, побоится. А пока на больничном сидела, познакомилась с соседкой, что