Щенячья любовь. Келли Моран

руку на спинку ее сиденья, всего в дюйме от мягких каштановых локонов.

      – Вы не против, что я теперь у вас работаю?

      Внутреннее чутье подсказывало ему, что не стоило небрежно отмахиваться от этого вопроса. Что ж, хм-м… На носу у нее рассыпались светлые веснушки, которых он не замечал прежде. Запах ягод, исходивший от нее, заводил его. Он никогда не думал, что фруктовый аромат может оказаться настолько притягательным.

      – Я очень даже доволен, что вы согласились у нас работать, – внезапно его охватил порыв доказать ей, что не все мужчины засранцы. Но вчера вечером, когда они в первый раз встретились, он вел себя как придурок, и наверняка у нее сложилось не самое лучшее мнение о нем. Ему это не давало покоя. – Мне правда жаль, что я так себя повел, когда вы принесли Серафима. Честное слово.

      Ее губы приоткрылись, она глубоко вздохнула.

      – Вы это уже говорили.

      Кейд с трудом поборол желание опустить взгляд на ее губы и заглянул ей в глаза.

      – Можно и повторить. Простите, – еще несколько мгновений он смотрел на нее. – Справитесь с работой?

      Она удивленно моргнула.

      – Да.

      Один из уголков его рта дрогнул и изогнулся. Кейд знал, что эта его усмешка сводила женщин с ума, и поставил себе целью очаровать Эйвери. Сам не зная, для чего.

      – В таком случае, не переживайте об этом.

* * *

      В понедельник после двух часов работы на новом месте Эйвери уже не сомневалась, что на эту должность ее выбрало не иначе как само провидение. Слово «бардак» могло бы показаться слишком мягким, чтобы охарактеризовать полнейшее отсутствие хоть какой-то организованности в этом заведении.

      В клинике использовали бумажные истории болезни, и храниться они могли в буквальном смысле где угодно. Некоторые – в кладовке. Другие – на стойке регистрации, еще часть – в кабинетах врачей. От всего этого у Эйвери просто закипал мозг. Рядом со смотровым кабинетом находился маленький чулан, но его вообще не использовали.

      Закончив с оформлением документации о приеме на работу, она обратилась к Розе:

      – Я могу тут заняться небольшой реорганизацией? – Эйвери не хотела брать на себя слишком много, тем более в первый день, но из-за этого безалаберного подхода к работе пациенты теряли время. Роза собиралась пробыть здесь еще две недели и обучить ее, поэтому нововведениями лучше заниматься, пока поблизости находился человек, способный ее подстраховать.

      Губы Розы медленно расплылись в улыбке.

      – Ты говоришь, реорганизацией?

      – Ну да.

      Почему она так ухмыляется?

      «Кри-и-и! Безумие!»

      Эйвери посмотрела на какаду, сидевшего на жердочке у окна. Она не знала, что он счел безумием: поведение Розы, попытку Эйвери здесь все организовать или ситуацию в целом. В любом случае ей ужасно понравился этот пернатый красавец. Обычно он говорил невпопад, причем использовал исключительно строчки из песен. И если бы не сильный мандраж, ее бы это наверняка рассмешило.

      – Конечно, дорогая. Можешь организовывать здесь все по