Исповедь военного переводчика. Книга 2. Олег Попенков

ного назначения.

      Особое место в истории двусторонних отношений сыграло сотрудничество в военно-экономической области. Оно достигло степени своего наивысшего развития в 60-80-е годы прошлого столетия. И постепенно затихло в 90-е годы, после распада СССР и ухода Советского Союза с Ближнего Востока.

      Йемен – древнейшее государство в мире. Сегодня, после объединения двух его частей – северной и южной – в 1990 году со столицей в городе Сана, Йеменская Республика бурно развивается.

      По данным ООН, в объединенном Йемене один из самых высоких уровней рождаемости в мире. На одну йеменскую женщину приходится в среднем 6,8 детей. А дети до пятнадцати лет в стране составляют сорок шесть процентов от общего населения Йемена. Подсчитано, что если эти темпы рождаемости будут сохраняться, то к 2025 году население в стране может составить около сорока миллионов человек, и Йемен выйдет на первое место по количеству населения среди всех арабских государств.

      Йемен – исламское государство суннитского толка. Однако население севера – шииты. Жизнь в стране до сих пор регламентируется племенными отношениями. Из-за слабости центральной власти часто возникают конфликты на этнической и религиозной почве.

      Однако повесть не только и не столько о Йемене. Она более о любви, которая хранила автора этих строк везде, где бы он ни находился.

      Повесть переиздается с изменениями и дополнениями. Впервые она появилась на свет в 2011 году в издательстве «Адамант» в сборнике «Исповедь военного переводчика».

      Глава 1

      – Ни фига себе, вот это небо! Сколько же здесь звезд? – Два друга-переводчика Олег и Владимир Григоров по кличке Паук сидели за столом, который вытащили на фок[1], и, задрав головы, восхищенно вглядывались в черный небосклон отдыхающего от изнурительной жары южного неба. Звезд было столько, что казалось, будто небо усыпано разного калибра осколками сияющих бриллиантов. А Млечный Путь представлял собой не просто мутный мазок едва различимых светил, который можно было наблюдать в России, а мощный поток звезд поярче и потускней. Черное небо полыхало огнем созвездий Южного полушария.

      – Эх, что мы там учили в школе по астрономии? – сетовал Паук. – Ничего не помню! Вот, например, что это за созвездие, прямо над нами? – обратился он к Олегу, тыча пальцем в небо.

      Володя получил свое прозвище за то, что всех без исключения называл «пауками» – к месту и не очень. Степень восхищения кем-либо из друзей определялась длительностью паузы: «Ну, ты… паук!» Впрочем, Володя всех пауков, то бишь знакомых людей, делил по родам, соответственно: мужчина – паук, а женщина – паучиха.

      Парень он был неунывающий, не терялся ни при каких жизненных обстоятельствах и безобидный. Кому-то он мог показаться себе на уме, хитроватым. Да только все его хитрости лежали на поверхности. С ним было легко и весело.

      Фото на фоне рододендрона. Сана, 1974 год

      Группа военных переводчиков института ВИИЯ из пяти человек прилетела в Северный Йемен месяц назад. Все они только что окончили военный институт, были выпускниками одного курса и выехали в первую для себя загранкомандировку дипломированными специалистами. Перелет из Москвы до столицы Северного Йемена, города Саны, был долгим и утомительным. Добирались на винтовом Ил-18 с посадками в Каире и Адене часов двенадцать.

      Когда самолет приземлился в столице Египта, к нему подали трап, открыли двери лайнера, но выходить на летное поле запретили. Внизу, у самого трапа, топтался египетский боец с автоматом Калашникова наперевес.

      Отношения между СССР и Египтом после прихода к власти Анвара Садата, настроенного проамерикански, резко ухудшились. Тогда, в августе 1974 года, в Египте оставалось совсем мало советских военных хабиров, которые завершали свою миссию, и еще меньше их гражданских специалистов, в основном медиков и строителей. Отношения с Россией сворачивались стремительно.

      Разминая затекшие ноги, переводчики гурьбой выкатились на трап. В лицо повеял теплым дыханием ветерок африканской пустыни, остывающий от дневного зноя.

      – Эй, гундий[2], ты чей автомат в руках держишь?! – крикнули ребята сверху оторопевшему часовому и, не дожидаясь ответа, скатились вниз.

      – Нельзя из самолета выходить! – пролепетал ошеломленный египтянин, опасаясь наказания за нерасторопность.

      – Да ладно, мы тут только постоим, покурим! – пояснили ему друзья и, уже не обращая на бойца никакого внимания, с удовольствием закурили под животом лайнера.

      Олег практически не курил. Он с удовольствием вдыхал пьянящий запах чужой страны. Было темно и тихо. Дул приятный ночной ветерок. Так хорошо было размять затекшие после шестичасового перелета конечности! В черном небе южной ночи светились звезды, трещали цикады. Аэродром отдыхал от палящего дневного солнца.

      Прошло не более получаса, как всех вновь пригласили на борт Ильюшина и путешествие продолжилось.

      Самолет быстро и плавно набирал высоту. За иллюминаторами царили

1

Плоская крыша дома (араб.).

2

Солдат (араб., египетский диалект).