Прикованная. Наталия Лирон

точного времени, – привезу тебе варенья, малинового. Уже купил.

      – Ты знаешь, чем меня порадовать! Спасибо! – оскаливаюсь в улыбке.

      Не верь себе, не верь себе, не верь себе!

      Я повторяю это каждый раз, потому что, когда постоянно проговариваешь одно и то же, начинаешь этому верить. И забываешь, как есть на самом деле.

      – И ещё у меня для тебя сюрприз, мам! Пока это тайна, но обещаю – тебе понравится! – Его голос интригующий, тон приподнятый.

      Чтоб ты сдох, тварь, вместе со своими сюрпризами!

      – Ох как интересно, мой дорогой сыночек, – стискиваю зубы.

      – Не скучай, скоро приеду, мамочка.

      – Мамочка моя, мама, мама, – очень тихо прошептал он, но Елена услышала и удивлённо обернулась.

      Вадим стоял возле окна, нервно потирая переносицу. Видно было, что он волнуется.

      «Интересно, беспокоилась бы так за меня Кира?» – вдруг подумала Елена.

      Операция была назначена на одиннадцать утра – на сегодняшний день вторая по счёту, а поскольку первая прошла с осложнениями и задержалась, следующая тоже сдвинулась.

      Увидев врача, он сразу же подошёл.

      – Здравствуйте, – лицо его было серьёзным и сосредоточенным, – какие прогнозы? Эт-то надолго? Сколько ждать?

      На нём были джинсы и рубашка с пиджаком. Елена скользнула взглядом по его фигуре – видно было, что он не брезгует спортзалом. И рубашка отличная!

      – Несколько часов, точнее сказать не могу – вы всегда можете позвонить в операционный блок и узнать, как идут дела.

      – Вы так добры. – Он улыбнулся, поправляя очки.

      На них смотрели медсёстры, санитарки, пациенты.

      Елена заметила, что у него чуть подрагивают кончики пальцев.

      – Вадим Григорьевич, успокойтесь, это не самая сложная операция, и у вашей мамы отличные шансы. После я к вам подойду и всё подробно расскажу.

      – И я буду бесконечно вам благодарен! – Он понял, что врач заметила его волнение, и постарался его скрыть, от чего засмущался, подёргивая дужку очков, и покраснел.

      Это смущение ему очень шло.

      – Всё будет хорошо, – доктор коротко кивнула, – через пару часов я к вам выйду.

      Когда она вошла в операционную, пациентка уже лежала на столе. Ещё в сознании, под лёгким седативным препаратом.

      – Как там мой мальчик? – тихим голосом спросила Светлана Леонидовна.

      – Переживает за вас очень, – Елена улыбнулась, – немногие сыновья так волнуются за своих мам.

      Она всегда старалась разговаривать с пациентами мягко и спокойно, давая понять, что волноваться не о чем, настрой самого пациента – уже половина дела.

      – Он такой, – пациентка покачала головой, – всегда со мной и в горестях, и в радостях, когда я болею, лечит меня, заботится. Никогда не оставляет и не бросает, как другие дети.

      – И это хорошо. – Доктор отошла на шаг.

      Пришёл анестезиолог, пациентка благополучно уснула, Елена коротко кивнула ассистенту, тот махнул медсестре, и послышались первые аккорды орга́на.

      Как