Сталь и Пламя. Алия Шакирова

проспала твое бегство! – прогремел Сьерра, сжав кулаки.

      – Зачем? Делать тебе нечего… – вспыхнула я. Под давлением духа противоречия оковы страха слетели.

      Лицо стального приблизилось – овальные зрачки расширились, сузив радужку до узкого голубого кольца. Он придвинулся так, что я ощущала тепло дыхания на щеках. Некоторое время мы хранили молчание. Сьерра не произносил ни слова, я ждала его ответа.

      Внезапно стальной схватил меня за плечи и наклонился так, что наши носы почти соприкоснулись. Теперь от Сьерры исходила не опасность. Вернее, она тоже… Но куда больше ощущалась его сила – грубая, мужская, первобытная.

      Я дернулась – напрасно. Проще вырваться из стальных кандалов, чем сбросить лапищи Сьерры. Его ладони накрыли плечи, большие пальцы доставали до шеи. Взгляд вонзился в меня.

      – От-пу-сти, – прошипела я возмущенно. Гнев заставил щеки пылать, жаром разлился по груди и шее. Почему он со мной так? Зажал, пленил, не отпускает. Сьерра выдохнул с таким шумом, что я вздрогнула.

      Прищурился вновь.

      – Боишься меня?

      – Раньше не боялась… теперь… не знаю… – промямлила я. – Отпусти… обещаю больше не спрашивать ни о чем… Уйти и не возвращаться.

      На последнем слове стальной дернулся, губы скривились. Напоминало гримасу боли или презрения.

      – Поклянись, что не повторишь! – потребовал он, слегка сжав плечи. Больно не было. В жесте стального сквозила не мятежная жестокость, как в жесте Мендры, когда он меня бил. Скорее какое-то странное собственничество. От вспышки негодования меня передернуло.

      – С чего бы мне… тебе что-то обещать? Я не просила меня спасать! – выплюнула ему в лицо. Я, незаметно для себя, возвращалась. Становилась прежней – порывистой, резкой, упрямой. Упрямой до глупости, до безрассудства.

      – Я сказал – поклянись!

      Думала, Сьерра ударит или еще что, но… он вдруг прижался ко мне всем телом.

      Единственное, чем я теперь могла пошевелить – пальцами и головой.

      Дыхание стального горячим паром оседало на шее. А дышал он так, словно бежит марафон.

      Я чувствовала, как наливаются мускулы Сьерры, каменеет тело… Даже там, где совершенно не ожидала. Ничего себе!

      Сьерра дернулся, сглотнул и отступил, но из плена рук не выпустил.

      – Клянись, я сказал! Или я…

      – Или что? Что ты можешь мне сделать? – я отлично понимала – может и очень даже многое. Я больше не искала смерти! Но хотелось спорить, до одури спорить со стальным. Дух противоречия распалял все сильнее. Я оживала, сама того не желая, не представляя – почему. И воскрешение бурлило внутри глупым, но непобедимым упрямством.

      – Или я убью Рейн, – холодно процедил стальной. Его ноздри начали раздуваться, зубы скрипнули.

      – Ты-ы-ы… – выдохнула я, захлебнувшись возмущением. Рейн, добрая, покладистая бренлога. Та, что заботливо обрабатывала раны незнакомки, выхаживала, как родную. Я не могу ее подвести…

      – Не посмеешь! – прошипела в лицо Сьерре.

      Стальной