Король зомби. Александр Подольский

только ради других – этого не было в его задании. Может, он просчитал бы этот социально ожидаемый альтруизм, сидя за столом перед Еленой Викторовной, но аппарат заставлял его думать, что все по-настоящему.

      Второй раз будет лучше, он разберется. Уже почти разобрался.

      – Вам повезло, Иван, что все собеседования проходят под контролем руководства, а компании помимо аналитика не хватает еще и конфликт-менеджера, – голос, не выдержавшей длинной паузы Елены Викторовны, звучал еще мягче. – И последний этап проверки живым давлением вы прошли. В понедельник подойдите с документами в отдел кадров. Такие мозги нужны компании.

      Иван только моргнул. Похоже, погрузившись в эйфорию оказавшегося живым и здоровым человека он пропустил «живое давление». И получил работу.

      – Спасибо… Елена Викторовна. – После молчания собственный голос показался ему хриплым.

      Та слабо улыбнулась и кивнула.

      – Всего на два года старше, между прочим, туда же, племянница, – пробормотала она себе под нос, когда он уже нажал на ручку двери. Кончики губ Ивана дрогнули. Он ее прекрасно услышал. Но портить момент приема на работу вопросом «что вы делаете сегодня вечером?» не стал.

      Успеет. В одной компании работать будут. И телефон рекрутера у него есть. Только исправит там «Елена Викторовна» на «Алена».

      Александр Подольский

      Лесные

      Стоило шагнуть в чащу, как свет тут же померк. Лучи закатного солнца увязли в кронах деревьев, навалилась темнота – густая, душная, почти осязаемая. Шелестела листва на ветру, скрипели сучья. Из глубины леса тянуло гарью.

      – Мы в заднице, малыш Билли. Помяни мое слово, не к добру это все.

      Для Билли это был пятый рейд за Экран, и в Лес он попал впервые. Не самая плохая локация, но в последнее время о ней рассказывали кучу жутких историй. Будто их раньше не хватало: чего стоила только возможность набрести на заброшенный лагерь у озера и встретить того психопата в хоккейной маске. О спокойствии здесь можно только мечтать. А уж когда в напарниках незамолкающий Жирный Фил – и подавно.

      – Говорю тебе, мы заблудились. О да, малыш Билли, мы уже не в Канзасе. – Фил коротко хохотнул и закряхтел, переступая через корягу. Крупные капли пота на его физиономии напоминали ожоговые волдыри. – Теперь нас найдут с содранной кожей или вроде того, будем висеть на деревьях вниз головой. Это если головы ему не понадобятся.

      Билли старался не слушать, сделать звук потише. Этим приемом в совершенстве владела его мама. Когда за ужином отец начинал рассказывать о запчастях, отремонтированных машинах или вчерашнем бейсбольном матче, она кивала и даже что-то переспрашивала, но Билли готов был поклясться: мысли ее заняты более интересными вещами.

      – Не мог же мне померещиться тот гребаный прицел? – не унимался Фил. – Три гребаные красные точки, как в учебниках. Врубаешься? Эта хреновина может за нами следить.

      «Ага, ага, да-да. А потом? А ты ему что? Ого, не может быть!»

      Эх, мама, папа…

      Они давно лежали в земле,