Современный самозванец. Николай Гейнце

игру на некоторое время и удалившись в большую гостиную, возвратился с недовольным видом и снова стал играть и проигрывать.

      – Проклятие, не везет ни в чем… – ворчал он, отдавая ставки. Сигизмунд Владиславович тоже проигрывал.

      Выигрывал один Неелов, продолжая прибыльную для него болтовню.

      Графа Стоцкого отозвала от стола Капитолина Андреевна.

      – У подъезда стоит человек, который вас спрашивает. Я было приказала его прогнать, но он говорит, что для вас самих важно переговорить с ним.

      – Вы не приказали спросить его имя?

      – Он не хочет его сказать.

      – Странно.

      – Так позвать его?

      – Нет, не надо.

      Полковница ушла, но через несколько минут возвратилась снова с письмом в руке.

      – Он велел передать вам это в собственные руки и сказал, что будет ждать ответа.

      Граф Стоцкий разорвал конверт.

      Письмо состояло всего из одной строки, но строка эта, видимо, была полна содержания.

      Граф побледнел, как мертвец, и широко раскрытыми, полными ужаса глазами бессмысленно смотрел на Капитолину Андреевну. Та не на шутку перепугалась.

      – Что с вами, граф, вам дурно? – бормотала она. Сигизмунд Владиславович пересилил себя, но все еще задыхаясь от охватившего его волнения, произнес:

      – Проведите его в один из отдаленных кабинетов…

      – Желтый… он свободен, – сказала Усова.

      – Хорошо, я иду туда.

      Он, шатаясь, вышел из маленькой гостиной.

      Войдя в желтый кабинет, называвшийся так по цвету обивки мебели и портьер, граф Стоцкий бросился в кресло, закрыл глаза и схватился руками за голову.

      В таком положении застал его податель письма, скромно одетый господин, брюнет, со смугло-желтым лицом, длинными усами и блестящими черными глазами, быстро перебегавшими с предмета на предмет.

      – Здравствуйте, ваше сиятельство, – проговорил вошедший, подчеркнув титул.

      Сигизмунд Владиславович кивнул головой и жестом руки указал на стул.

      – Нет… зачем же?.. Нашему брату не полагается сидеть перед такими важными господами. Я и так много благодарен, что вы меня узнать изволили.

      – Перестань ломаться, Григорий, – глухо проговорил граф. – Я тебя знаю, и ты меня знаешь. Зачем ты сюда явился? Тебе не следовало уезжать из твоего укромного уголка за границею. Здесь опасно.

      – Совет хорош! И то сказать, фальшивомонетчика Григория Кирова схватят и упекут, а с важными господами, вроде графа Сигизмунда Владиславовича Стоцкого, так не поступают.

      – Говори, скорей, что тебе нужно? Конечно, денег?

      Киров спокойно поигрывал левой рукой своей часовой цепочкой и молчал.

      Губы его были крепко сжаты, а в глазах светилась такая ненависть, что граф не выдержал его взгляда.

      – Я не богат, – проговорил он, потупясь. – Но говори, сколько тебе нужно?

      – Смахивает на то, что ты боишься меня, Станислав. Это ты напрасно. Я твой друг, да и самому мне не расчет отдать тебя в судейские лапы.

      – Слушай, ты меня терзаешь! Говори сразу, что тебе нужно? Я сделаю все,