Родительское собрание. Школьные рассказы. Виктор Драгунский

в парту. Ничего красивого не было.

      Наверное, он захотел со мной дружить, потому что я хорошая. А что, я плохая, что ли? Конечно, хорошая! Ведь с плохим человеком никто дружить не захочет!

      На радостях я толкнула локтем Люську.

      – Люсь, а со мной один человек хочет дружить!

      – Кто? – сразу спросила Люська.

      – Я не знаю. Тут как-то непонятно написано.

      – Покажи, я разберу.

      – Честное слово, никому не скажешь?

      – Честное слово!

      Люська прочла записку и скривила губы:

      – Какой-то дурак написал! Не мог своё настоящее имя сказать.

      – А может, он стесняется?

      Я оглядела весь класс. Кто же мог написать записку? Ну кто?.. Хорошо бы, Коля Лыков! Он у нас в классе самый умный. Все хотят с ним дружить. Но ведь у меня столько троек! Нет, вряд ли он.

      А может, это Юрка Селиверстов написал?.. Да нет, мы с ним и так дружим. Стал бы он ни с того ни с сего мне записку посылать!

      На перемене я вышла в коридор. Я встала у окна и стала ждать. Хорошо бы этот ЯЛО-КВО-КЫЛ прямо сейчас же со мной подружился!

      Из класса вышел Павлик Иванов и сразу направился ко мне.

      Так, значит, это Павлик написал? Только этого ещё не хватало!

      Павлик подбежал ко мне и сказал:

      – Синицына, дай десять копеек.

      Я дала ему десять копеек, чтобы он поскорее отвязался. Павлик тут же побежал в буфет, а я осталась у окна. Но больше никто не подходил.

      Вдруг мимо меня стал прогуливаться Бураков. Мне показалось, что он как-то странно на меня взглядывает. Он остановился рядом и стал смотреть в окно. Так, значит, записку написал Бураков?! Тогда уж лучше я сразу уйду. Терпеть не могу этого Буракова!

      – Погода ужасная, – сказал Бураков.

      – Жуткая погода, – сказала я.

      Тут Бураков вынул из кармана яблоко и с хрустом откусил половину.

      – Бураков, дай откусить, – не выдержала я.

      – А оно горькое, – сказал Бураков и пошёл по коридору.

      Нет, записку не он написал. И слава богу! Второго такого жадины на всём свете не найдёшь!

      Я презрительно посмотрела ему вслед и пошла в класс.

      Я вошла и обомлела. На доске огромными буквами было написано:

      ТАЙНА!!! ЯЛО-КВО-КЫЛ + СИНИЦЫНА = ЛЮБОВЬ!!! НИКОМУ НИ СЛОВА!

      В углу шушукалась с девчонками Люська. Когда я вошла, они все уставились на меня и стали хихикать.

      Я схватила тряпку и бросилась вытирать доску.

      Тут ко мне подскочил Павлик Иванов и зашептал в самое ухо:

      – Это я тебе написал записку.

      – Врёшь, не ты!

      Тогда Павлик захохотал как дурак и заорал на весь класс:

      – Ой, умора! Да чего с тобой дружить?! Вся в веснушках, как каракатица! Синица дурацкая!

      И тут, не успела я оглянуться, как к нему подскочил Юрка Селиверстов и ударил этого болвана мокрой тряпкой прямо по башке. Павлик взвыл:

      – Ах, так! Всем скажу! Всем, всем, всем про неё скажу, как она записки получает! И про тебя всем скажу! Это ты ей записку послал! – И он выбежал из класса с дурацким криком: – Яло-кво-кыл!

      Уроки кончились. Никто