Не забудь меня похоронить. Мария Кейль

парке воцарилась тишина. Мужчина убрал руку от лица. Я видел: боль ушла.

      – Ты что сделал, парень?

      – Демонов изгнал.

      А что оставалось ответить? Мужчина сначала молча смотрел на меня непонимающим взглядом, а потом расхохотался. Хлопнул рукой по лавочке рядом.

      – Садись, расскажи, откуда ты, экзорцист такой?

      У меня предательски заурчал живот. Неловко, однако. Целый день был в колледже и позавтракать не успел. Мужчина усмехнулся, около глаз залегли морщинки.

      – Пойдем, покормлю… экзорцист.

      Сидя на открытой веранде «Шато», Петр Алексеевич ел лазанью и расспрашивал о подробностях «экзорцизма». А я. Первый порыв прошел, и говорить больше не хотелось. Меня заботили две вещи: пришлось снять наушники, а вокруг было много людей и не только людей, а второе – цены в престижном заведении. Мужчина, не спрашивая, заказал мне грибной суп-пюре, какое-то невероятно аппетитное рагу с кусочками мяса и названием, которое я не запомнил. Еще ароматные булочки с кунжутом и десерт.

      – Простите, Петр Алексеевич, – я собрал всю свою смелость и решил озвучить сразу, – спасибо, конечно, но я не смогу за это заплатить.

      Мужчина поправил рукав пиджака, и я заметил на его запястье тяжелые и явно дорогие часы.

      – Я тебя не на бизнес-ланч позвал. Не знаю, что ты сделал, но я ни разу так хорошо себя не чувствовал. Кстати, чего ты такой голодный? Родители карманных денег не дают?

      Вопрос был больной. Мама не зарабатывала так, как отец. Она ушла из бухгалтерии, устроилась инструктором по йоге. Считала, что разные мирские штуки – от лукавого и отвлекают от «погружения в сансару» и «постижения дзена». Нового коврика для йоги это не касалось. Мясо и нормальная еда оказались в категории «излишество» и «варварство». Поэтому на столе дома были только несъедобные штуки из моркови и прочих сельдереев. Я начал искать простую подработку – флаеры раздавать, например, или помочь перенести мебель. Но этого не хватало. Тем более что часть денег я отдавал Славке.

      Петр Алексеевич прищурился. Не знаю, что он подумал на мое молчание, но спросил только:

      – А телефон у тебя хоть есть?

      – Зачем вам?

      – Вдруг у меня снова голова заболит?

      – Так – не заболит. В ближайшее время точно. – Это были не предсказания и не обещания, а некая внутренняя уверенность.

      – Это хорошо. Ты ешь, Кирилл. Я, если ты не против, выпью немного.

      – Против. Постарайтесь сегодня не пить.

      – Почему?

      Я опять не мог ответить. Не знал, как объяснить то, что я чувствовал. Но мужчина продолжал пристально смотреть на меня, и я постарался найти безопасные слова для честного, а главное – понятного ответа.

      – Вас что-то беспокоило, потому голова и болела. Вы сомневались в том, правильное ли приняли решение. От алкоголя точно начнете снова нервничать. Придут плохие… мысли. И тогда то, что я сделал, будет бесполезно.

      – А ты что, правда демонов изгнал? – Ну вот опять… Он усмехнулся. – Ладно, не хочешь, не говори. Давай я в ответ помогу. Могу денег дать.

      – Не надо. – Я хотел сказать «ничего», но остановился.