Инквизиция Cредневековья. Рамон Наварете

[44].

      Юридически независимая и действовавшая параллельно с гражданским правосудием, средневековая инквизиция была церковным институтом, и ее служители зависели исключительно от папы. При этом булла Excommunicamus («Отлучаем») не прописывала четкой процедуры ее деятельности. Правила формировались эмпирически, и они были разными на разных территориях.

      Специально исследовавший этот вопрос Жан Севиллья пишет:

      «Миссия инквизитора была точечной. Приехав в назначенную ему местность, он начинал с общей проповеди, излагая доктрину Церкви <…> После этого инквизитор публиковал два указа. Первый, указ веры, обязывал верующих доносить на еретиков и их сообщников <…> Второй, указ милости, давал еретикам срок от пятнадцати до тридцати дней для отречения, после которого их прощали. Когда этот срок истекал, упорствующего еретика передавали в трибунал инквизиции.

      Вот тут-то историческая реальность переворачивается с ног на голову и наполняется всевозможными клише. Картина инквизиции так негативна, что создается впечатление, что это было царство произвола. На самом деле все было с точностью до наоборот: инквизиция была правосудием методичным, формалистичным и полным бумажной волокиты, часто значительно более умеренным, чем гражданское правосудие»[45].

      Обвиняемый мог призывать свидетелей для своей защиты, имел право на отвод состава суда и даже самого инквизитора. Первый допрос обычно проводился в присутствии своего рода «конфликтной комиссии», состоявшей из уважаемых граждан, мнение которых всегда учитывалось. Имена доносчиков держали в тайне (своеобразная программа защиты свидетелей), но если имело место лжесвидетельство, лжеца ожидало суровое наказание, и все об этом прекрасно знали.

      Сначала инквизиция даже не имела права выносить приговоры, но это было исправлено. Однако буква закона, запрещавшая назначать телесные наказания за духовные преступления, соблюдалась. Инквизиторы приговаривали к различным видам епитимьи (к временному или пожизненному заключению, к штрафам, к изгнанию, к отлучению от церкви и т. д.). Лишь много позже было разрешено применять пытку для допросов особо упрямых подследственных, но на пытки было наложено множество ограничений (по некоторым данным, только 2 % задержанных испанской инквизицией подвергалось пыткам, и те не длились более пятнадцати минут).

      Ни к каким телесным наказаниям или тем более к смертной казни инквизиция приговорить не имела права. Это была уже функция светских властей. По словам испанского священника и историка инквизиции Хуана Антонио Льоренте, «преступления, не имеющие никакого отношения к верованию, не могли сделать совершителей их подозреваемыми в ереси, и расследование этих преступлений принадлежало по праву светским судьям»[46].

      Пытка подозреваемого в ереси. Гравюра XIX век

      Пытка ведьмы. Гравюра XIX век

      В каких же случаях преступника казнили? Только в тех, когда он не признавал

45

 Sévillia, Jean. Historiquement correct. Pour en finir avec le passé unique. Paris, 2003. Р. 62.

46

 Льоренте, Хуан Антонио. Критическая история испанской инквизиции. Том 1. Москва, 1936. С. 92.