Прибытие. Алекс Ключевской (Лёха)

завалили, не просив даже, как их звать. И лишь подленькая мыслишка пыталась прорваться сквозь панику, охватившую мозг: они бросились именно на безоружного деда Сергея. Именно на него! Потому что на нём до сих пор надета старая шинель красноармейца Советской армии.

      Туман начал рассеиваться. Какой-то отдалённый шум привлёк моё внимание. Я задрал голову вверх и так и остался стоять, приоткрыв рот. Потому что над нами величественно плыл самый настоящий дирижабль. Господи, что происходит? Что происходит, вашу мать?!

      Глава 2

      Наш ступор, в который мы пали вместе с дедами, увидев дирижабль, развеял Яков Панфилыч. Как бы странно это ни звучало.

      Нахлобучив свою белую панамку, которую снял перед тем, когда наверх смотрел, он повернулся к нам и ткнул обвиняющим перстом в деда Сашу.

      – Это вы, черти окаянные, напридумывали. Вы! – заорал Яков Панфилыч. – И в том проклятом замке неспроста та чертовщина произошла! А я говорил, комдиву! Говорил, что это вы виноваты, только мне никто не поверил.

      – Окстись, Яков Панфилыч, – вместо деда ответил дед Сергей. – Мы-то какое отношение имеем к тому туману, который эти твари напустили? Ты же с нами шёл тогда.

      – Я шёл позади вас. А когда мы прибыли, то всё уже закончилось. И я не знаю, может быть, вы, две вражины с теми фрицами что-то мутили? А, Сашка, что молчишь? – ещё немного и Яков Панфилыч сорвётся на фальцет.

      – Я молчу, потому что тебе, пень старый, один хрен ничего не докажешь. Тьфу, – он сплюнул и тут замолчал, как замолчали и все остальные. Потому что уже чуть дребезжащий голос окреп, как окрепло и тело деда. Нет, молодым мужчиной он не стал, но словно скинул лет двадцать пять, а то и все тридцать.

      – Ох, ты, ж, ёптить, – протянул дед Сергей и распахнул шинель, в которую всё ещё путался. Мы все вместе уставились на его тело, которое так же, как и тело деда преобразилось. Уже не скелетоподобный старикашка, а вполне справный пенсионер, только-только собравшийся на пенсию. – Слышь, Сань, а это и правда тот самый туман, походу. Нас этот их обряд задел слегка, и вот сейчас отразилось.

      – Тьфу на вас! – крикнул Яков Панфилыч, который, к слову, совершенно не изменился. Он плюнул и побрёл к берегу. – Сейчас с острова выберусь и донесу куда следует, – бормотал он. Туман стремительно таял, но видимость всё ещё оставляла желать лучшего.

      – Яшка, стой! – Дед Сергей попытался остановить Панфилыча. – Да, стой же ты! Мы не знаем, что происходит. Ты что ту штуку в небе не разглядел? Совсем слепой стал? А этот фон Вюрт тебя тоже не смущает? Ку ты намылился, пропадёшь же, старый ишак!

      – Вот вы ещё душегубы за то, что двух человек угробили, ответите кому следует! За всё ответите, помяните моё слово! – И Яков Панфилыч так интенсивно затряс кулаком, что с него чуть панамка не слетела.

      Меня же больше всего поразило, что никто из них особо не отреагировал на трупы: ну, трупы, не зомби же, подумаешь. Я понимаю, что они прошли самую страшную войну в истории человечества, на которой было очень сложно остаться человеком, не оскотиниться,