Приехал муж из командировки. Дарья Волкова

и мой временный балконный жилец опасливо шагнул в квартиру.

      Кефир, оскорбленный в своих лучших мейн-куньих чувствах, лишенный свободы передвижения, явно почуял, что на его территорию ступил чужак. Захватчик. Другой самец, в конце концов! И жутко и утробно завыл. Если вы никогда не слышали, как воет тринадцатикилограммовый мейн-кун, то поверьте, вам оно и не надо. Вой перемежался с таким же душераздирающим и угрожающим шипением. А еще дверераздирающим звуком шкрябанья – это Кефир пытался в царство свободы дорогу когтями проложить себе.

      Чёрт! Сейчас всю филёнку издерёт. Одни убытки с этим гостем!

      – Фу! – на пределе голосовых связок рявкнула я.

      Кефир перестал шкрябать, но испустил вой, который перекрыл всё, что он издавал до этого.

      – А у тебя там… дверь крепкая? – шепотом спросил горе-любовник.

      – Покрепче твоих нервов! – огрызнулась я.

      Он вздохнул, но промолчал. И я решила, что сейчас настал наиболее подходящий момент, чтобы высказать ему всё. И подбоченилась. Читать лекции о морали всегда удобнее именно в этой позе.

      – Вот с такими звуками тебя в аду будут черти на сковородке жарить! – запустила пробный шар я.

      Голопузик вытаращился на меня так, будто я стала выть и шипеть, как Кефир. Надо же! Оказывается, во мне пропадала проповедница.

      – Да-да! – я даже подняла обвиняющий указательный палец. – За прелюбодеяние еще и не то полагается!

      Гостюшко мой некоторое время всё так же ошарашенно смотрел на меня. Ну, хоть рот прикрыл, и на том спасибо. Поёрзал рукой, которой держал полотенце, очевидно, влажное полотенце наверняка доставляло ему дискомфорт. А мне этот факт доставлял, наоборот, удовольствие. Потому что нечего обманывать хорошего человека, соседа и мужика Миху!

      – Слушай, дай мне какие-нибудь штаны. Пожалуйста, – наконец выдал он.

      – Сейчас прямо! – Я только разогналась. – Голым отсюда пойдешь!

      – Ты чего такая злая?

      – А ты, козел, добрый! – рявкнула я. – Чужую жену шпилить в отсутствие мужа – это просто образец добродетели. Сейчас зарыдаю от умиления!

      – Если что, я не знал, что она замужем! – ответно вдруг рявкнул мой гость.

      Не в том я была состоянии, чтобы проигнорировать эти слова. Потому что они были слишком похожи на правду. Потому что это было вполне в духе Юли-фигули. Но я всё же уточнила на всякий случай.

      – Правда, что ли?

      – Правда. – Он тоже стал говорить спокойнее. – Если бы я знал, я бы с ней ни за что не поехал. На хрен мне такие приключения?

      – Так ты что… Ты с ней раньше не был знаком?

      – В клубе сегодня подцепил, – буркнул он.

      – А кольцо обручальное на пальчике? – продолжала следствие я. Во мне, оказывается, не только проповедница, но и следователь пропадал. Впрочем, говорят, это врождённые женские умения.

      – Не было у нее кольца! Что я, дурак, что ли? Или слепой?

      – Да кто тебя знает! А что, и наличие мужских вещей в доме тебя не смутило? – продолжила допрос я, пытаясь